что знал о магии все еще очень мало, сердился на Колена, потому что тот знал больше, но все же недостаточно, злился на Хельгу, потому что ее на рубеже не было и на зов она который день не отвечала… На Хельгу я сердился, потому что она заставляла меня и Колена волноваться. Оба мы понимали, что ничего с ней случиться не может, — такое уж она существо, к тому же Лай и Иса, по всей видимости, были с ней. Но все же отсутствие связи тревожило. Кроме того я чувствовал себя очень неуютно — щенком, которого бросили в воду, и смотрят, выплывет он или нет. Я никогда не мог разгадать намерения Хельги до конца, а значит, ожидать можно было чего угодно.

Время перевалило за полночь, а мы с Кальтом шагали по ночному городу, громоздкому и темному, как кладбище рухнувших скал. Наш разговор стих сам собой, и я, прислушиваясь к сумраку, различал дыхания сотен людей, их бормотание, копошение во сне, редкие голоса и мысли тех, кто не спит. Только все это казалось не реальностью, а наваждением. Даже льнувший к редким окнам поздний свет был словно нарисованный. Я подумал, что надо бы поторопиться, но вопреки этому стал шагать медленнее. Мои движения тормозили мысли в моей голове: они были какие-то путаные, вязкие. Я устал и никак не мог сосредоточиться, думал о чем-то и тут же забывал, о чем. Какая-то смутная тоска — не то забывшиеся дурные воспоминания, не то скверные предчувствия — одолевала меня. Стоило найти какой-то новый смысл, или хотя бы ввязаться во что-то… Так я, кажется, уже подумал — какое-то время назад, сейчас уже не вспомнить, когда именно… до появления этих существ. Может, они появились из-за этого? Изабелла из Стражи — смешно подумать, взрослый маг, но моя подчиненная — пару дней назад обронила фразу: «Интересно, а мы сами по себе попадаем в экстраординарные ситуации или притягиваем приключения своими желаниями?» Когда тебя преследуют неприятности, ничего более не остается, как видеть в этом происки провидения. Иначе впадаешь в беспросветное уныние, потому что у неприятностей нет и не может быть смысла. Кажется, биография у Изабеллы довольно бурная. Интересно, чем она занимается сейчас…

Да, мысли путались. И настроение менялось часто и беспричинно. Хорошо, что я пока еще мог это замечать.

Штаб особого отряда Стражи — неприметное красное кирпичное здание в центре города — стояло темным, только в одном из окон, в самой глубине темноты, можно было различить свет. Он горел не за этим окном, а в дальней комнате.

— Рубеж сдал! — козырнул я, заходя в комнату.

На табурете за одним из столов сидел Колен. Этот стол точно так же, как и тот, что стоял в комнате Колена в нашем особняке, был уставлен зеркалами. Ланс Коэн, верховный светлый маг нашего рубежа и капитан особого отряда Стражи, как-то сказал мне, что мы можем привлекать к решению возникающих на рубеже проблем любых магов, готовых нам помогать. Вот, я привлек Колена…

— Привет, Рик! — ответил он.

— Рубеж принял! — не поворачиваясь, махнул рукой Слав. Он стоял за спиной Колена и с любопытством следил за его работой. — Что нового?

— Я встретил четыре пятна. Два поодиночке покушались на обычных людей, два вместе и на меня.

— Да ты что? — Колен аж подскочил на стуле и обернулся, поправил очки. — Дай-ка я попробую снять с тебя остаточную магию. Может, получится?

— На людях ничего не остается, а на мне останется?

— А вдруг? — Подскочив ко мне, Колен принялся творить знакомые пассы. Кальт тем временем прошел вглубь комнаты, уселся на стул и запрокинул голову.

— Изабелла, конечно, уже ушла? И Тарья тоже… — он вдруг закашлялся. — Эх, даже чаю сделать некому…

— Я сделаю, — отозвался Слав и принялся за дело. — Только что сам об этом думал.

Закончив, Колен проглядел Поток вокруг нас, остался недовольным и принялся повторять ритуал. Он проделал это раза три, прежде чем окончательно опустил руки.

— Ничего? Я так и думал. Нет, если бы в этих существах был какой-то смысл…

— Было бы проще, — закончил он за меня. — Можно было бы поискать мотивы. Говоришь, ты развеял четыре? Кальт, а у тебя сколько?

— У него три. У меня тоже. Четвертое у нас общее.

— Значит, всего семь, — он мельком взгляну в сторону зеркал. — Волонтеры отчет только что передали. У них два. Изабелла и Гин сегодня пятнами не занимались. Пока получается, девять. Хм… — Колен задумчиво потер подбородок. — В прошлый раз было шесть. А в первую ночь всего два.

Тихонько скрипнула лестница, послышались шаги, и в комнату вошел Ланс Коэн.

— Ой, не нравится мне, что число увеличивается с каждым разом, — сказал он и широко зевнул. Вид у верховного светлого был слежавшийся: вероятно, до нашего возвращения он спал в своем кабинете на втором этаже. Он частенько коротал в штабе ночи, в его кабинете даже был весьма уютный диванчик. — И регулярность их появлений мне тоже не нравится… Слав, можно и мне чаю?

— Да, капитан, — отозвался Слав. — А как насчет пирожных?

— С удовольствием.

— Вот и сходи за ними в кондитерскую.

— Сейчас… Погоди, ночь же на дворе! Какие кондитерские?

— Ага…

Ланс Коэн тяжко вздохнул, прошел через комнату, рухнул на стул и снова зевнул.

— У нас есть пара дней до следующего появления. Не то чтобы меня это очень уж тревожило… Колен, а можно выяснить, кто занимается однообразной магией с такой периодичностью?

— Нет.

— Плохо.

— Согласен.

— Может, есть хоть какие-нибудь слухи?

— Пока никаких. Людям со стороны кажется, что ничего не происходит.

Да, конечно. Со стороны часто выглядит так, как будто бы ничего не происходит. А если человек и видит что-то, то чаще всего никому ничего не рассказывает: нет, нет, и не смотрите на меня так, я обычный, самый обычный, такой обычный, что обычней меня трудно найти. Я нормальный, не сомневайтесь в этом, ну пожалуйста… А теперь я возьму в руки нож и докажу вам, что я нормальный!..

— Я вот что подумал, — Слав раздал всем большие парящие кружки. — А ведь эти существа могут быть… как бы это точнее сказать… Экспериментальными моделями.

— В каком смысле? — спросил я. Слав охотно пустился в объяснения.

— Они явно не появляются сами собой. А если они не появляются сами собой, то их кто-то создает. Возможно, тот, кто создает их, наблюдает, как они работают, чтобы потом создать нечто более совершенное. С помощью небольшой доработки их ведь можно заставить передавать получаемую силу. Их можно сделать устойчивыми к магическому воздействию так же, как и к физическому. Они смогут пить силу из всего, что только ее имеет, — то есть, вообще из всего… Жуткие создания получаются, правда?