Еще раз о слове кулига

Ю. И. Чайкина

Трудно встретить слово, о котором было бы столько противоречивых мнений, сколько о лексеме кулига.

О происхождении этого, издавна привлекавшего внимание языковедов слова писали многие, но по-разному. Одни лингвисты вообще отказываются от определения этимологии его (А. Г. Преображенский, М. Фасмер), другие настаивают на финском происхождении данной лексемы (А. Л. Погодин^[1], М. П. Веске^[2], Я. Калима^[3]), третьи говорят о том, что оно наследие древнерусского языка (Н. М. Шанский^[4], А. И. Федоров^[5]).

Подобный разнобой во мнениях объясняется отчасти тем, что в современных русских народных говорах это слово имеет самые разнообразные, иногда очень далекие друг от друга значения. И в самом деле, если в шенкурских и пинежских архангельских говорах кулига — ‛крутой изгиб, поворот реки’^[6], в вятских — ‛лес, расчищенный, выкорчеванный, выжженный под пашню или пожню’^[7], в кадниковских, тотемских, вологодских — ‛полоса, засеянная горохом, гороховище’^[8], в тульских — ‛луговина, лужок’^[9], в вятских — ‛деревня в лесу, починок’^[10], то в настоящее время трудно свести все эти разнообразные значения к единому семантическому центру.

Попытки Я. Калимы установить происхождение этого слова со всеми его значениями из фин. külä не дали желаемых результатов. Прав, на наш взгляд, М. Фасмер, считавший, что происхождение кулига из фин. külä, где külä обозначает ‛деревню’, не соответствует всем значениям этого слова в русском языке^[11]. Продолжая мысль Фасмера, можно сказать, что при установлении этимологии слова кулига было бы более целесообразным на первых порах говорить не о происхождении этого слова в целом, со всеми его значениями, а свести все разнообразие его значений по говорам к нескольким семантическим центрам, объединяющим слова с наиболее близким семантическим содержанием. Изучение происхождения каждой такой группы слов в отдельности должно быстрее дать желаемые результаты.

Как свидетельствуют материалы Картотеки Словаря русских народных говоров, все значения слова кулига по говорам можно свести, на наш взгляд, к трем семантическим центрам: 1) ‛участок поля, луга или леса’, 2) ‛крутой изгиб реки, залив’, 3) ‛населенный пункт, деревня в лесу’.

Обращает на себя внимание тот факт, что в древнерусском языке XV—XVII в. данное слово используется с тремя основными значениями, причем каждое из них тяготеет к одному из трех семантических центров, о которых только что шла речь. По-видимому, из этих трех значений, путем трансформации их, развивается в дальнейшем по говорам все разнообразие смыслового содержания лексемы кулига.

Наиболее часто в памятниках XV—XVII вв. встречается кулига со значением ‛участок земли’ (луг, пожня среди пашен в лесу, поляна): …а Федоръ Мамоновъ сказал про ту кулигу выменял де я ту кулигу у Федосѣя Самохваленского а становится на то кулиге сѣна копенъ по пятидесят н︮н︦е︯ тое кулигу выкосил Заузоленинъ Ивашко Малининъ^[12].

Кулига с этим значением — широкоупотребительное слово в древнерусском языке XV—XVII вв. Оно встречается в северных — беломорских^[13], двинских^[14], белозерских^[15] — памятниках, в документах средней полосы — московских, переяславских, ростовских^[16], в западных — псковских^[17], а также в южных — курских, орловских^[18].

Показательно, что кулига — с этим или близким к этому трансформированным значением — имеет чрезвычайно широкое распространение и в современных народных говорах. По данным Картотеки Словаря русских говоров, оно отмечено в Архангельской, Вологодской, Кировской, Пермской областях, на Урале, в Сибири, в Костромской, Владимирской, Ярославской, Псковской, Калининской, Брянской, Орловской, Курской, на Дону, в Саратовской, Куйбышевской и других областях.

Кулига со вторым значением не имело такой широты распространения в русском языке XV—XVII вв. Оно характерно было главным образом для восточных областей. Здесь кулига выступало со значением ‛залив реки, который летом (в малую воду) обсыхает и зарастает травой, пойменный луг на берегу’: …а что, государь, за дорогу, что есдят к Москвѣ из Котельников, там… и пуще водено, что ближе к пруду, а по сторонам, государь, кулигами, в иной кулиге сажени по 300 воды^[19].

В современных народных говорах близкие к данному значения отмечены у слова кулига в вологодско-вятских, архангельских, брянских говорах, а также в Сибири и на Дальнем Востоке^[20].

В статье делается попытка проследить происхождение и историю этого слова с третьим значением: кулига — ‛обособленная часть волости с рядом населенных пунктов, объединяемых церковью’, т. е. то, что позднее стало обозначаться словом приход.

Кулига с этим значением обнаружено в рукописных памятниках XVII—XVIII вв., хранящихся в Череповецком краеведческом музее: в столбцах Воскресенского Череповецкого монастыря^[21], в синодиках Филиппо-Ирапского монастыря^[22].

Многочисленные примеры из столбцов Череповецкого монастыря говорят об активном использовании этого слова в значении ‛часть волости’. Порядок расположения слов, с помощью которых конкретизируется название местности, указывает на более узкое содержание термина кулига в сравнении с волость, так как на первом месте в документах всегда волость как слово, обозначающее более крупную административную единицу, на втором — кулига как часть волости:

ср., например, столбец №2, 1632 г.: Череповецкие волости, Воскресенского монастыря, Степановские кулиги, деревни Паздерина…;

столбец №6, 1640 г.: …сирота, крестьянин Череповецкой волости, Чучкия кулиги (Чудской), деревни Голбина;

столбец №23, 1661 г.: …нищей богомолец, Белозерского уѣзду Натпорожскаго стану, Череповецкой волости, Туховские кулиги Никольской поп Никифорище…

Прежде чем переходить к вопросу о происхождении слова кулига, необходимо более Подробно познакомиться с соответствующей реалией.

По сведениям историков, на всем обширном пространстве Севера в XV—XVII вв. и позже наблюдался гнездовой тип поселений^[23], заключающийся в том, что близлежащие деревни объединяются в специфические «гнезда». Столбцы Череповецкого и синодики Филиппо-Ирапского монастырей свидетельствуют, что часть волости с таким «гнездом» в средней и южной части Белозерья имела местное название — кулига. Деревни на территории кулиги чаще всего находились в непосредственной близости друг от друга (1—2 км, иногда 3—4), так что кулига представляла собою как бы обособленное «гнездо». Одна кулига отделялась от другой