скорость, стремясь оторваться от войск Хаоса. Но неестественно сильный встречный ветер затруднял отступление. Разглядев некий тайный замысел противника, Грокмунд ныне размышлял о происхождении столь упорного ветра. Корабли начали двигаться по направлению наименьшего сопротивления, лишь бы только оставить преследователей позади.

Еще совсем недавно рабы Хаоса только пробовали флот на прочность. Сейчас их жестокость ничто не сдерживало. Быть может, спрашивал себя Грокмунд, что-то произошло и теперь причин ослаблять натиск нет? И враг, и ветер – оба они принуждали харадронцев держать определенный курс, вели их в запланированное место. Разум Грокмунда нарисовал картину летучих мышей-потрошителей, что загоняют жертву прямо в клыкастые пасти своих колоний.

Грокмунд отвел взгляд от разгоравшейся схватки на левом борту и побежал к баку предупредить Торки об опасности.

– Они ведут нас на бойню! – крикнул он адмиралу.

Торки в этот момент поднимался по трапу на полубак. Он обернулся и непонимающе посмотрел на эфирного химика.

– Нас гонят в ловушку, – объявил Грокмунд, – вот и атакуют столь яростно.

– Мы еще можем оторваться, – предложил Торки, – сократить потери.

Грокмунд покачал головой и потряс кулаком:

– Разве вы не видите, что этот дьявольский ветер – их злое колдовство? Они подталкивают нас туда, куда им нужно! Не дают сменить курс!

Торки перестал подниматься.

– Тогда остается лишь прорываться сквозь них. Дорого такой маневр нам обойдется.

– Лучше рискнуть малым, но спасти остальное, – посоветовал Грокмунд, – попытка спасти всех приведет к полной гибели флота.

Торки угрюмо осмотрел участвовавшие в сражении корабли.

– Мы уже многих потеряли, – сказал он с почти обвинительной ноткой в голосе.

– Если сундук не попадет в Барак-Урбаз, их смерти не будут стоить и монеты, – отрезал Грокмунд.

Торки должен был осознать всю опасность. Как адмирал только он мог отдавать приказы флоту, и только в его силах было развернуть корабли, пока еще оставался шанс.

Грокмунд собирался и дальше настаивать на своем, но тут на бак опустилась страшная фигура – гигант, с головы до ног закованный в доспехи. Высокий шлем его венчали два спиральных рога, а лицо скрывала пелена дыма. Летучий демон под его ногами в мгновение ока откусил голову Удри, перезаряжавшему залповую пушку. Командир орудия рухнул на пол, а всадник атаковал огненным палашом следующего дуардина. Раскаленный клинок разрезал доспехи и кости, и искалеченный канонир упал у ног своего палача.

Адмирал Торки стрелой взмыл по лестнице, намереваясь положить конец мясорубке. Залпострел рявкнул, из ствола вырвались и метнулись к врагу эфирные снаряды. Но хаосит был хорошо подготовлен: он поднял щит, на котором в местах попадания, по одной на заряд, вспыхнули магические руны и полностью нейтрализовали всю огневую мощь. Торки замахнулся молотом, продолжая наступление, но на пути его оружия встал палаш.

– Торки! – крикнул Грокмунд, спеша к трапу на подмогу адмиралу.

Однако он не успел помочь соратнику: между ним и трапом возник совершенно иной противник – безобразно мутировавший, на голову выше дуардина человек в доспехах, что, казалось, были выплавлены из сапфира и дробленого малахита. Из шеи его торчала уродливая опухоль, раздутая и покрытая перьями. Головка опухоли прижималась к гладкому шлему на голове хозяина.

– Глуп тот, кто торопит собственную гибель, – произнес хаосит.

Грокмунд готов был поклясться, что слова прозвучали не в ушах, их будто всадили прямо дуардину в мозг.

– Всему положен свой час. Даже смерти, – продолжил чародей и поднял гнутый посох.

Нервно затрещали ряды талисманов и амулетов, цепью прикованные к драгоценному навершию посоха: колдун обуздывал сокрытую в них силу.

Грокмунд перехватил анатомизатор, собираясь распылить едкий эфир в лицо чародея прежде, чем тот успеет закончить колдовать. Он надеялся, что в случае неудачи питаемое эфиром оборудование покажет себя достаточно крепким, чтобы хотя бы частично отразить любую магию, что сплетал хаосит. Но дуардин вновь недооценил коварство и хитрость врага. Чародей плел колдовство не против эфирного химика: он направил заклинание в палубу под его ногами. Ослепляющая спираль искрящегося света пролилась на пол, растеклась неестественными, чуждыми воображению волнами, впиталась в дерево и железо.

Недобрый вихрь энергии с треском исчез. Не успел Грокмунд понять, что происходит, как палуба под его ногами заходила ходуном и разверзлась, словно гигантская пасть. Эфирный химик камнем рухнул в трюм.

Последним, что он увидел, был чародей, наблюдавший вместе с паразитом, как он летел во мрак.

Кхорам потерял интерес к эфирному химику и посмотрел, как обстояли дела на баке. Тамузз все еще был занят схваткой с командиром дуардинов. К обоим подоспели на помощь союзники. На стороне Тамузза сражались аколиты в масках и тзаангоры, а бок о бок с дуардином бились выжившие канониры и еще один член экипажа, орудовавший пикой.

Остальная команда броненосца прилагала все усилия, чтобы отбиться от слуг Тамузза. Небольшие отряды аколитов окружили корабль и создавали обжигающие энергетические снаряды, которые затем посылали в дуардинов, тзаангоры осыпали стрелами бронированный корпус судна и его укрепленный купол, откуда продолжали отвечать им часовые. Демонического крикуна, которого Кхорам призвал на подмогу, разорвало на части дружными залпами ружей, и от демона осталась лишь зловонная жижа. Задрожала пылающая колесница, приняв на себя удар прилаженных к корпусу винтовок. В одно мгновение управлявший колесницей огнемет превратился в горящий шар, испепеливший и жуткую повозку, и самого себя.

Кхорам взглянул на местность внизу. Холмы Сумрачной дали остались за много лиг отсюда, и началась земля петляющих каньонов и острых недоступных вершин. Его взору открылись черные зевы пещер и выступающие из скал и тянущиеся к небесам кости давно вымерших зверей. По земле растеклись причудливые узоры цвета и тени: там змеился плетучий сорняк в поисках воды корням. Внимание чародея привлек один из самых глубоких каньонов – черная рана на теле этих земель.

– Вот, – объявил он, – то самое место. – Гомункул что-то зашептал ему в ухо, подтверждая слова хозяина. – Дальше не нужно. Мы привели харадронцев туда, где они смогут послужить нашей цели. – Холодное подобие улыбки исказило безобразное лицо Кхорама. – Пора Тамуззу велеть своим слугам отступить.

Командиру хаоситов такой приказ явно не придется по душе, однако воин был достаточно умен и знал, что