- 1
- 2
А прожекты ваши, товарищ Гельфанд, — Владимир Ильич, почему-то назвал Парвуса по его первой, “настоящей”, фамилии, — изложите товарищу Бронштейну-Троцкому, когда в очередной раз встретитесь с ним в казино испанского Сан-Себастьяна.
Парвус, обидевшись, ушёл, а Владимир Ильич, допив чай, раскрыл томик Клаузевица.
Владимир Ильич, как впрочем, и все самоучки, считал, что он, со своим упорством и талантом выхватывать из массы разрозненных фактов главное, с таким же успехом с каким он постиг аграрно-промышленный и профсоюзный вопрос в России, — постигнет и военный. Напишу, пожалуй, — решил Владимир Ильич, — статью по стратегии вооружённого восстания, авось и пригодится будущим поколениям революционеров? — Владимир Ильич вспомнил строки Некрасова: “Жаль только — жить в эту пору прекрасную уж не придется — ни мне, ни тебе”
— Жаль-жаль! Жалко у пчёлки, — пробормотал он про себя, — Наденька, где ты? Спать пора, завтра у меня сложный день!
Через полтора месяца Владимира Ленина, вождя пролетариата, торжественно встречали на Финляндском вокзале Петрограда. Он вернулся из эмиграции, чтобы возглавить социалистическую революцию в России, в неизбежность, которой верил всю свою жизнь.
- 1
- 2