========== Глава 1 ==========

- Северус, я хочу чтобы ты сварил одно зелье.

Минерва обращается ко мне с этой просьбой не так уж и редко. Раз в пару месяцев. Иногда чаще. Когда нужно заказывать новые зелья для больничного крыла. В Мунго или в аптеке выйдет дороже, а в Хогвартсе сейчас каждый кнат на счету - восстанавливать нужно немало.

Я беру совсем немного. С Минервы - по старой дружбе. С аптекарей - потому что иначе не видать мне их заказа. Оправдать-то меня оправдали. Условно. Даже палочку вернули. Но про Хогвартс с этим “условно” можно забыть. И про приличные лаборатории тоже. Остается одно - варить зелья для аптек и делать вид, что мне это интересно.

Минерва обращается ко мне с этой просьбой не так уж и редко. Но сейчас нервничает. Сильно нервничает. Срочная работа? Сложное зелье?

- Что-то случилось? - спрашиваю я безразличным тоном, а внутри все поет от предвкушения.

- Гермионе нужно Хрустальное зелье.

Не похоже, чтобы она шутила. Минерва вообще редко шутит. И не в этом духе. Значит, и сейчас всерьез.

- Кто?

- Беллатрикс Лестранж.

Н-да, обратным обрядом это проклятье не уничтожить, раз Белла и так уже мертва. Так что выбора у Грейнджер, собственно, нету. Если не начать поить ее зельем вовремя, процесс будет необратим и уже через пару недель все закончится. Хотя Грейнджер к тому времени уже вряд ли что-то поймет. Зато сейчас понимает прекрасно.

- Колдомедики уверены в диагнозе?

Минерва вздыхает и нервно теребит край рукава:

- Да, уверены. Говорят, что еще три дня и…

Три дня. Значит проклятие проявило себя трое суток назад. Одни сутки потребовались колдомедикам, чтобы поставить точный диагноз. Еще одни - Грейнджер, чтобы успокоиться и принять решение. Еще одни - чтобы определиться, у кого, так сказать, заказывать зелье.

Тихо хмыкаю:

- А почему она сама не пришла?

- Северус, я решила, что так будет проще. Вопрос же деликатный…

- Деликатный. Но почему я? Думаю, в Магической Британии есть как минимум дюжина зельеваров, которые бы с этим справились.

- Девять. Четверо из них уже, увы, не в том возрасте. Еще трое женаты. А один слишком рассеянный, если речь идет о чем-то, не касающемся зелий.

Молчу. Все верно. Мне всего сорок. Личной жизни нет, и Минерва об этом знает - если и не знала прежде, то Поттеру наверняка за эти три дня уже все доложили. И да, амнезией и тому подобным я не страдаю. Но и желания становиться на семь месяцев сиделкой у меня нет. Тем более, учитывая весь спектр “обязанностей”.

- Северус, министерство согласно оплатить это как работу ведущего колдомедика Мунго и выделить по тысяче галлеонов в начале и в конце лечения.

- Из денег Поттера? - спрашиваю я с плохо скрываемой злобой, но Минерву этим не прошибешь. Она сдержанно кивает.

- Две тысячи - да. Остальное из денег министерства. Она же герой войны, ей положено.

Смеюсь. Не потому что весело. Потому что смешно. Она - герой. А я… А я должен сварить Хрустальное зелье. Со всеми вытекающими. И за это мне заплатят. От щедрот. И ведь если откажусь, то наверняка будет негласное указание перекрыть мне все краны - от аптечных заказов, до зелий для Хогвартса.

- Кингсли обещал, что если все закончится хорошо, то тебя оправдают окончательно. И снимут слежку за твоей палочкой. Ты сможешь вернуться в Хогвартс, - она улыбается почти заискивающе и тут же торопливо добавляет: - Если захочешь, конечно, преподавать Зелья или Защиту.

Меня уже тихо мутит от всего этого. Наливаю себе холодной воды из-под крана и выпиваю медленными глотками. Минерва наблюдает. Почти сочувственно. Почти.

Я ведь прекрасно понимаю, что она сейчас думает. И что думает этот идиот Кингсли. На пару с обалдуем Поттером. “Варить зелье такой сложности - это интересно”. Тут они в яблочко. “Мороки с Грейнджер будет немного”. Мимо, самоутешение. Возни с человеком в ее состоянии будет выше крыши - она же через три дня станет как овощ, только не лежачий, просто безвольный. Похоже на последствия от поцелуя Дементора, но не так разрушительно - аппетит у нее будет, наверняка, хороший. Только с капризами, достойными пятилетнего ребенка. Хотя настоять я всегда смогу. Громкого голоса такие боятся. И подчиняются. Только вот выздоровление это затягивает на пару месяцев.

- Северус, но ей же всего двадцать… - говорит Минерва тихо, и я едва сдерживаюсь, чтобы не заорать ей в ответ, что пытаться убедить меня таким аргументом - подло. Собственно, вовремя сдерживаюсь - она продолжает со вздохом:

- Это неправильно, когда умирают такие молодые. Ей всего двадцать. Она и Хогвартс-то только год назад закончила. Ей бы еще жить и жить…

Хорошо, что не сорвался. Идиот озабоченный. И даже если сама Минерва так не считает, то остальные точно уверены - я должен быть почти что в восторге. Не от того, конечно, что придется больше полугода кормить почти что невменяемую Грейнджер с ложечки, высаживать ее на горшок, как младенца – да я и про младенцев знаю только теоретически! - и разговаривать с ней по нескольку часов в день, чтобы не забывала человеческую речь. Разговоры нужны, причем желательно именно с зельеваром. Говорят, это помогает. И ничуть не менее необходимо, чем то, что эти идиоты считают для меня приятным бонусом. И чего я боюсь.

Нет, я боюсь не того, что мне придется спать с Грейнджер. Я боюсь того, что будет потом. Когда все три компоненты - зелье, вербальный и физический контакт - помогут ей зацепиться за реальность, выбраться из того сна разума, в который ее отбросит проклятье. Она придет в себя, очнется от того морока. И уйдет. А мне снова придется привыкать быть одному.

Магглы знают об этом зелье понаслышке. Да и о проклятьях таких - тоже. Поэтому и облекают все в красивые слова. Сказки придумывают. Принцесса укололась веретеном и лежала в хрустальном гробу, пока не пришел принц и не поцеловал ее. Сказка. А в реальности все гораздо грубее и неприятнее. И Рита Скиттер наверняка не раз и не два проедется на эту тему в своих статейках. И не забудет напомнить девичью фамилию моей матери. И то, как я подписывал свой учебник по Зельеварению. Впрочем, об этом она напишет в любом случае. Даже если я откажусь.

Двадцать лет. Когда мне было двадцать, я был уверен, что жизнь кончена - Лили вышла за Джеймса. И когда мне особенно паршиво, я думаю - жаль, что все не закончилось именно тогда. Все