БЕЗЖАЛОСТНОЕ НЕБО

Аннотация

Куда идет человечество? Как решить "тупиковые" социально-

нравственные проблемы? Эти и многие другие вопросы затрагивают в

своих произведениях писатели-фантасты Западной Европы, представ-

ленные в этом сборнике (Л. Альдани, А. Кларк, Ф. Карсак, Н. Нильсен и

др.). Размышления авторов над природой и сущностью проблем, стоя-

щих перед миром "всеобщего благоденствия", и попытки предложить

оригинальные выходы из сложных ситуаций, несомненно, привлекут

внимание читателей.

Пер ВАЛЁ

СТАЛЬНОЙ ПРЫЖОК

ПОВЕСТЬ

1

Йенсен получил письмо с утренней почтой.

В тот день он встал очень рано, упаковал саквояж и уже стоял в прихожей, в плаще и в шляпе, когда письмо ударилось о дно почтового ящика. Йенсен наклонился и достал его. Выпрямляясь, он почувствовал острую боль в правом боку – словно коническое сверло, вращающееся с бешеной скоростью, пробуравило внутренности. Но он уже свыкся с болью и почти не обратил на нее внимания.

Не глядя, Йенсен сунул письмо в карман, взял саквояж, спустился по лестнице к автомобилю и отправился на работу.

Без одной минуты девять он въехал в ворота полицейского участка шестнадцатого района и поставил машину в желтом прямоугольнике с крупными буквами «КОМИС-

САР» на асфальте. Он вылез из машины, достал саквояж из багажника и окинул взглядом бетонный простор двора.

У двери, через которую обычно пропускают арестованных, стояла белая машина «Скорой помощи» с красным крестом на распахнутых задних дверцах. Два молодых человека в белых халатах заталкивали внутрь носилки. Лица их ничего не выражали, руки действовали автоматически.

В нескольких метрах поодаль полицейский в зеленой форме водой из шланга смывал кровь с асфальта. На носилках лежала белокурая молодая женщина с окровавленной повязкой на шее. Йенсен мельком взглянул на нее и повернулся к полицейскому со шлангом:

– Мертва?

Полицейский выключил воду и попытался встать по стойке смирно.

– Да, комиссар.

Йенсен молча повернулся, вошел в дежурку, кивнул полицейскому, сидящему за деревянным столом у двери, и направился к винтовой лестнице.

Воздух в годами не проветривавшемся служебном помещении на втором этаже был затхлым, пахло гнилью. В

батарее под подоконником в дальнем углу что-то шипело и пощелкивало. Полицейский участок размещался в одном из самых старых зданий той части города, которая, казалось, была выстроена исключительно из бетона, стали и стекла. Правда, несколько лет назад камеры для арестованных перестроили и расширили, но в целом здание осталось без изменения. Скоро его снесут, и на том месте, где оно стоит, пройдет новая транспортная магистраль.

Как только будет закончено новое здание Центрального налогового управления, полицейский участок переведут туда. Но все это уже мало беспокоило Йенсена.

Войдя в комнату, он снял плащ и шляпу, повесил их на вешалку, приоткрыл окно и пододвинул стул к письменному столу. Несколько минут он читал донесение ночного дежурного, аккуратно исправил несколько ошибок в тексте и расписался на полях. Только после этого он сунул руку в карман, достал письмо и взглянул на конверт.

Комиссар Йенсен был человеком среднего роста с невыразительным лицом и коротко остриженными седыми волосами. Ему было пятьдесят лет, и двадцать девять из них он прослужил в шестнадцатом полицейском участке.

Он все еще смотрел на письмо, когда дверь отворилась и в комнату вошел полицейский врач.

– Сначала нужно постучаться, – заметил Йенсен.

– Извините. Я думал, что сегодня вас уже не будет на работе.

Йенсен посмотрел на часы.

– Мой заместитель явится в десять часов, – сказал он.

Как прошла ночь?

– Как обычно. Уже под утро произошел несчастный случай. Женщина. Рапорт еще не готов.

Йенсен кивнул.

– Это случилось не в камере, – добавил врач. – Во дворе. Она перерезала себе горло, как только надзиратель выпустил ее из-под ареста. Осколком зеркала, который она спрятала в сумочке.

– Упущение, – произнес Йенсен.

– Нельзя же отобрать у них все.

– Вы полагаете?

– Кроме того, она уже отрезвела и ей был сделан укол.

А главное, когда ее обыскивали, никто и не подозревал, что у нее стеклянное зеркальце. Насколько мне известно, карманные зеркала из стекла запрещены.

– Не запрещены, – сказал Йенсен. – Просто их больше не выпускают.

Полицейский врач был высоким, сравнительно молодым человеком с щеткой рыжих волос на голове и резкими чертами лица. Он хорошо знал свое дело и, пожалуй,

был лучшим полицейским врачом участка за последние десять лет. Йенсену он нравился.

– Правильно ли мы делаем? – сказал врач и покачал головой.

– Что именно?

– Да когда примешиваем эту дрянь к спирту. Чтобы вызвать идиосинкразию к алкоголю. Правда, за последние два года количество алкоголиков не увеличилось, зато…

Йенсен посмотрел на врача холодными, пустыми глазами.

– Договаривайте.

– …зато резко возросло количество самоубийств. Депрессия все углубляется.

– Статистика это опровергает.

– Вы не хуже меня знаете, чего стоит наша официальная статистика. Перечитайте собственные секретные донесения о несчастных случаях и самоубийствах. Об этой женщине хотя бы. Нельзя же без конца скрывать правду и притворяться, что ничего не произошло.

Врач засунул руки в карманы халата и посмотрел в окно.

– А вы слышали последние новости? Говорят, они собираются примешивать фтор и порошок от головной боли к питьевой воде. С медицинской точки зрения это безумие.

– Выбирайте выражения!

– Вы правы, – сухо сказал врач.

В комнате наступило молчание.