Кимоном?
– Я ничего не знаю о нем, – сказал Бишоп. – Кроме того, конечно, что говорилось в учебном курсе.
– Я знаю, – косо взглянув на нее, проговорил Монти. –
Скажите по-дружески… вас тревожат какие-нибудь опасения?
Бишоп улыбнулся, он не знал, как ему быть.
– Чем вы собираетесь здесь заняться? – спросил Монти.
– Деловой администрацией.
– Ну, тогда на вас, наверно, нечего рассчитывать. Вы этим не заинтересуетесь.
– Чем?
– Футболом. Или бейсболом. Или крикетом. Или атлетикой.
– У меня никогда не было на это времени.
– Очень жаль, – сказал Монти. – Вы сложены, как спортсмен.
– Не хотят ли джентльмены выпить? – спросил шкаф.
– Будьте любезны, – сказал Бишоп.
– Идите переодевайтесь, – сказал Монти. – А я посижу и подожду.
– Пожалуйста, возьмите ваши пиджак и брюки, – сказал шкаф.
Дверца открылась, и за ней лежали вычищенные и выутюженные пиджак и брюки.
– Я не знал, – сказал Бишоп, – что вы здесь занимаетесь спортом.
– Нет, мы не занимаемся, – сказал Монти. – Это деловое предприятие.
– Деловое предприятие?
– Конечно. Мы хотим дать кимонцам возможность заключать пари. Может быть, они увлекутся этим. Хотя бы на время. Вообще-то они держать пари не могут…
– Я не понимаю, почему не могут…
– Сейчас объясню. У них совсем нет спортивных игр.
Они не могли бы играть. Телепатия. Они знали бы на три хода вперед, что собираются делать их соперники. Телекинез. Они могли бы передвигать мяч или что бы там ни было, не притрагиваясь к нему пальцем. Они…
– Кажется, я понимаю, – сказал Бишоп.
– Но мы все-таки собираемся создать несколько команд и устроить показательные состязания. По возможности подогреть интерес к ним. Кимонцы повалят толпами. Будут платить за вход. Делать ставки. Мы, конечно, будем держать тотализатор и загребем комиссионные. Пока это будет продолжаться, мы неплохо заработаем.
– Конечно, но ведь это ненадолго.
Монти пристально посмотрел на Бишопа.
– Быстро вы все поняли, – сказал он. – Далеко пойдете.
– Джентльмены, напитки готовы, – сказал шкаф.
Бишоп взял стаканы и протянул один из них гостю.
– Пожалуй, я вас подключу, – сказал Монти. – Может быть, вы тоже подработаете. Тут больших знаний не требуется.
– Валяйте, подключайте, – согласился Бишоп.
– Денег у вас немного, – сказал Монти.
– Как вы узнали об этом?
– Вы боитесь, что не сможете расплатиться за номер.
– Телепатия? – спросил Бишоп.
– Вы попали в самую точку, – сказал Монти. – Только я владею телепатией самую малость. С кимонцами нам нечего тягаться. Никогда мы не будем такими. Но время от времени что-то до тебя доходит… какое-то ощущение проникает в мозг. Если ты пробыл здесь достаточно долго…
– А я думал, что никто не заметит.
– Многие заметят, Бишоп. Но пусть это вас не беспокоит. Мы все друзья. Сплотились против общего врага, можно сказать. Если вам надо призанять денег…
– Пока нет, – сказал Бишоп. – Если понадобится, я вам скажу.
– Мне или кому-нибудь другому. Мы все друзья. Нам надо быть друзьями.
– Спасибо.
– Не стоит. А теперь одевайтесь. Я подожду. Мы пойдем вместе. Все хотят познакомиться с вами. Приезжает не так уж много людей. Все хотят знать, как там Земля.
– Как?.
– Земля, конечно, на месте. Как она поживает? Что там нового?
* * *
Бишоп только теперь рассмотрел гостиницу как следует. До этого он лишь мельком бросил взгляд на вестибюль, пока стоял со своими чемоданами в нише. Портье слишком быстро провел его в номер.
Но теперь он увидел эту овеществленную чудесным образом сказочную страну с ее фонтанами и неведомо откуда доносящейся музыкой, с тончайшей паутинкой радуг, выгнувшихся арками и крестовыми сводами, с мерцающими стеклянными колоннами, в которых отражался и множился весь вестибюль таким образом, что создавалось впечатление, будто помещению этому нет ни конца, ни края… и в то же время всегда можно было отыскать укромный уголок, чтобы посидеть с друзьями.
Иллюзия и вещественность, красота и ощущение домашнего покоя… Бишоп подумал, что, здесь всякому придется по душе, что здесь всякий найдет все, что пожелает. Будто волшебством человек отгораживался от мира с его несовершенствами и проникался чувством довольства и собственного достоинства только от одного сознания, что он находится в таком месте.
На Земле такого места не было и быть не могло, и Бишоп подозревал, что в этом здании воплощена не только человеческая архитектурная сноровка…
– Впечатляет? – спросил Монти. – Я всегда наблюдаю за выражением лиц новичков, когда они входят сюда.
– А потом первое впечатление стирается?
Монти покачал головой.
– Друг мой, впечатление не тускнеет, хотя уже и не так ошеломляет, как в первый раз.
Бишоп пообедал в столовой, в которой все было старомодным и торжественным. Официанты-кимонцы были готовы услужить в любую минуту, рекомендовать блюдо или вино.
К столу подходили, здоровались, расспрашивали о
Земле, и каждый старался делать это непринужденно, но по выражению глаз можно было судить, что скрывалось за этой непринужденностью.
– Они стараются, чтобы вы чувствовали себя как дома, – сказал Монти. – Они рады новичкам.
Бишоп чувствовал себя как дома… в жизни у него не было более приятного чувства. Он не ожидал, что освоится так быстро, и был немного удивлен этим.
Порадовался он и тому, что с него не потребовали денег за обед, а просто попросили подписать счет. Все казалось прекрасным, потому что такой обед унес бы большую часть двадцати кредиток, которые гнездились в его кармане.
После обеда Монти куда-то исчез, а Бишоп пошел в бар, взгромоздился на высокий стул и потягивал напиток, который рекомендовал ему буфетчик-кимонец.
Невесть откуда появилась девушка. Она взлетела на высокий табурет рядом с Бишопом и спросила:
– Что вы пьете, дружок?
– Не знаю, – ответил Бишоп и показал на буфетчика. –