средних лет, очень обычного вида, в котелке и макинтоше. Котелок, он, впрочем, сразу снял.

— Раньше надо было приходить, — сказал кот недовольно. — Ваши уже ушли.

— Наши — это кто? — вежливо спросил мужчина.

— Люди, — раздраженно сказал кот.

— Люди? — переспросил человек. — Ну, я как бы не совсем человек.

— А кто же тогда? — спросил пёс.

— Я… я… — мужчина явно чувствовал себя не в своей тарелке. — Я призрак.

Кот и пёс переглянулись.

— Уж не… — начал кот, но мужчина перебил:

— Да, да, тот самый.

Кот и пёс переглянулись снова.

— Не хотите ли вы сказать, уважаемый товарищ призрак, — осторожно начал кот, — что теперь и в этой стране ожидается революция? Как в Париже?

Мужчина виновато развел руками.

— К сожалению, в этой стране пока нет. Не ожидается.

— А где ожидается? — спросили оба почти одновременно. Чувствовалось, что вопрос их крайне интересовал.

Призрак оглянулся — словно боялся, что их кто-то может подслушать.

— На Востоке, — наконец сказал он.

— В Польше, я знал! — воскликнул кот.

— Не в Польше. То есть не совсем в Польше. Хотя и в Польше тоже, конечно, в каком-то смысле.

— В России? — спросил пёс. — Бакунин был прав, да?

Кот, услышав фамилию русского анархиста, скривился. Это было понятно, учитывая сложные отношения русского с человеком, которого только что предали земле.

— Да, — сказал призрак. — Но еще очень не скоро. Так что боюсь, что вам, товарищи, ее не увидеть.

— Это ничего, — сказал пёс. — Жаль, конечно, что Мавр немного ошибся. Насчет того, где.

— Не ошибся он, — сразу возразил кот. — В письме Засулич он написал, что…

— Извините, — сказал призрак. — Но мне нужно идти.

Он подошел к самой могиле, постоял немного, надел свой буржуазный котелок, повернулся к коту и псу.

— Забавно, что однажды к этой могиле придет один русский коммунист, и доложит о том, что он первый из землян слетал в космос.

Призрак снова оглянулся на могилу, сделал очень странный знак правой рукой — поднял кулак на уровне плеча, прошептав при этом загадочно «Рот фронт!», потом приподнял в знак прощания котелок, адресуясь уже своим собеседникам, и ушел, прихрамывая, все в тот же серый лондонский туман.

— Ты чего-нибудь понял? — спросил пёс у кота.

— Ну, — ответил кот неуверенно, — я точно понял, что русские пролетарии явно сделают в будущем что-то очень интересное.

Они снова помолчали.

— Ладно, — сказал пёс. — Надо и нам идти. Сегодня совместный благотворительный обед союза водителей дилижансов и профсоюза белошвеек. Может, и нам там чего перепадет. В смысле поесть.

— В смысле поесть я всегда за, — сказал кот, и оба животных пошли прочь от могилы, в которой обрел покой человек, изменивший этот мир навсегда.

Эпизод второй: Конец света с продолжением

Я сидел в кресле и смотрел телевизор.

Точнее, не телевизор, а скачанный из Интернета третий сезон американского телесериала «Прослушка». Смотрел и поражался, насколько же правы были советские пропагандисты, бичуя социальные язвы Америки.

В этот момент кто-то осторожно покашлял за моей спиной.

Я повернулся. За креслом стоял Серый. Это, если кто не знает, такие пришельцы. Примерно полтора метра роста, с большой треугольной головой, и огромными черными глазами. И совсем серого цвета. Таких часто показывают в кино. Или в сериалах тех же.

— Здравствуйте, — вежливо сказал я и поставил просмотр на паузу.

— Здравствуй, землянин, — отозвался Серый. — У меня важное послание для всего человечества, которое я должен передать через тебя.

Я понял, что ожидается какая-то неприятность и попробовал от этой высокой чести увильнуть.

— А не проще передать это послание через Путина, или через Обаму, или через генерального секретаря ООН, кто бы им не был сейчас?

— Нет, — сказал Серый. — Они оставят послание в тайне, а высокий коллективный разум Галактики считает, что люди имеют право узнать его перед тем, что произойдет.

Я тяжело вздохнул.

— Ну, говори свое послание.

Серый подобрался и торжественно произнес:

— Решением коллективного разума галактики планета Земля в течение 24 часов по местному времени будет очищена от представителей рода homo sapiens. О чем я и довожу до вашего сведения. Прошу эту информацию распространить как можно шире.

И прибавил:

— У меня всё.

— Так, — сказал я. — Здрасьте, приехали! А с какой это стати такие суровые меры?

— Потому что вы недостойны жить на этой прекрасной планете, как и вообще в нашей чудесной Галактике. Вы наш позор и проклятие, и терпение коллективного галактического разума закончилось.

— А ничего там, что слезинка ребенка, что, какой ни есть кривой, а мы все-таки тоже разум? Не, я не спорю, мы, конечно, еще те соседи, но как-то уж очень радикально. Нельзя так, товарищи, нехорошо.

— Согласно тяжести совершенного вами, — сказал Серый. — Вся ваша история — это непрерывная цепь преступлений. Начиная с уничтожения неандертальцев. Вплоть до сегодняшнего дня…

— С преступлениями не борются преступными методами, — схватился я за другой аргумент. — Где состязательный процесс, где адвокаты?

— Ни одна раса в Галактике не наложила вето на это решение, — сказал Серый. — Даже самая ничтожная.

— Вето? — переспросил я. — Самая ничтожная?

— Да, — сказал Серый.

— Ага, — сказал я и крикнул:

— Кот!

Никакой реакции.

— Кот, черт тебя дери!

Снова как в пустоту.

Кот — так зовут нашего кота, демагога-левака, который в данный момент где-то в комнате моего сына дуется за то, что я сижу на его кресле.

Само кресло это — источник перманентной войны Кота с нашим псом, Агафоном, добродушным этатистом сталинистского толка, который сейчас на даче моего отца, вместе с моим сыном и моей женой. Заканчивают дачный сезон.

Когда оба хвоста дома, вокруг этого кресла — за право лежать на нем, идет непрерывная война, иногда гибридная, иногда открытая, с дракой и летающей по комнате шерстью.

Я попробовал последнее средство.

— Колбаса, — сказал я негромко.

Через мгновение в дверях нарисовался Кот. Не обращая внимания на Серого, он подошел ко мне.

— Что насчет колбасы? — спросил он.

— Приходить надо, когда тебя зовут, — буркнул я.

— То есть опять обманул, — горько сказал Кот, вздохнул укоризненно и собрался уходить.

— Эй, подожди, — сказал я. — Тут вот товарищ из Галактики сообщает, что в течение суток человечество будет уничтожено.

Кот посмотрел на Серого.

— И очень даже правильно, — одобрительно сказал Кот. — Давно пора. Удивляюсь, как вообще это раньше не сделали.