причине Виоле так хотелось услышать о драматичном развитии событий на площадке второго этажа.

— И что? — в привычной для Марлен лаконичной манере спросила она.

Виола выслушала ее историю с удивленно распахнутыми глазами и открытым ртом, но по ее окончания она выдала следующий грубоватый комментарий:

— Ну, я слыхала о людях, желающих быстро похудеть, но не до такой же степени, чтобы исчезнуть… Что же, ее похитили?

— Как по мне, похоже на то, — ответила декоративная секретарша. — Я сама видела, как она поднималась по лестнице, а потом я все время крутилась в холле. Она точно не спускалась, если только она не человек-невидимка.

— И что, по-твоему, произошло?

— Я думаю, что Гойя оглушила ее и засунула ей в рот кляп. На все про все у нее было минут десять. Затем она спрятала ее в комнатку за панелями. А может, за зеркалом или за задней стенкой в шкафу. Но отец блондинки клянется, что шагу отсюда не сделает, пока не найдет ее, так что скоро он ее отыщет… О, кстати, ты должна увидеть ее отца — стопроцентный ариец, сногсшибательный мужчина. У него взгляд человека, у которого на все готов ответ!

Заскучавшая Виола сменила тему:

— Твой телефон звонит уже целую вечность.

— Да, я слышала, — отозвалась Марлен. — Звучит довольно неприятно. Кажется, я слышу голос начальника. Наверное, мне лучше пойти и послушать о его неприятностях. Увидимся, пока-пока.

И она неторопливо стала подниматься по лестнице, а Виола тем временем стояла и смотрела вниз, на холл. В это время суток, когда сумерки скрывали все его современные новшества, этот дом завораживал ее. Она не думала о старых пыльных призраках Беркли-Сквера — только о недавно схлынувшем флере прошлого века и о семьях, ранее ведших в этих стенах уединенную жизнь.

В те дни жизни на широкую ногу помещения, ныне превращенные в офисы были просторными гостиными и в них проходили великосветские приемы. Девушки в туалетах из белого тюля сидели на лестницах, флиртуя со своими поклонниками и прикрываясь веерами из перьев. Дети с завистью подглядывали за происходящим внизу через проемы перил.

Но сейчас часы остановились, а музыка умолкла. Вздохнув при этой мысли, Виола медленно прошла к высоким окнам на лестничной площадке. Сквер по ту сторону окна выглядел призрачным: смутные тени, шелест изорванной, облетающей листвы платанов… Вдали послышался сигнал спортивного автомобиля.

За его рулем был Алан Фом, направлявшийся в Померанию Хаус, чтобы расследовать дело об исчезновении Эвелин Кросс.

Виолу по-прежнему занимала эта история, хоть, повинуясь здравому смыслу, она и отвергала ее как бессмыслицу. Но в это время она все еще тосковала по своим старым богам и изнывала, изголодавшись по театру. Не в силах устоять перед возможностью разыграть сцену, она протянула руки вперед и стала шарить ими в воздухе.

— Пропавшая девушка, — шептала она, — где же ты?

Пока она ждала ответа, во всем здании зажгли свет. Она услышала доносящее откуда-то приглушенное щелканье пишущих машинок и отдаленные звонки телефонов. Померанию Хаус вновь заполнила привычная атмосфера коммерции и финансов.

Ничто не подало ей предостережения о том, что это была прелюдия к страшному моменту, когда она в муке будет взывать к тому, кого там не было, и не получит из этой пустоты никакого ответа.

Глава II. Номер шестнадцать

Когда Алана Фома спрашивали, почему он стал частным детективом, он объяснял, что ему нравится разгадывать загадки и что ему не хотелось работать в замкнутом пространстве. Его первоначальной целью была работа в секретной службе, но обстоятельства вынудили его пойти на компромисс и взять долю в фирме «Гердлстон энд Гриббл».

В целом, эта работа его разочаровала. Вместо увлекательных приключений его главными занятиями стали защита людей от шантажа и помощь в бракоразводных процессах. В течение нескольких лет он стал жестким и циничным человеком, не питавшим иллюзий насчет ароматов в гостиничных номерах и убежденным в том, что человечество превратилось в какой-то смертоносный вид кровососов.

Временами, когда его рассудок отказывался сохранять в памяти грубые реалии бытия, он начинал подумывать о предложенном его матерью противоядии.

— Алан, почему бы тебе не жениться? — спрашивала она.

— Жду подходящую девушку, — отвечал он. — Я провел слишком много дел об измене.

— Что ж, найди такую поскорее. Раньше ты был таким милым мальчиком, — не к месту добавляла она.

Однако порой он с интересом погружался в свою работу, особенно когда его деятельность одобрялась начальством. После одного из таких редких случаев он подошел к телефону и попытался разобраться в докладе секретарши майора Помероя.

Это дело казалось столь непохожим на обычные случаи исчезновения, что он даже подумал: оно слишком хорошо для того, чтобы оказаться правдой.

— Вы говорите, что она ушла, но при этом не выходила из здания? — допытывался он.

— Ну, было похоже на то, когда они оба кричали на меня, — с сомнением ответила девушка. — Но это ведь полная бессмыслица. Должно быть, я неправильно их поняла.

— Неважно. Я скоро буду.

Мчась по скрытой мрачными тенями площади, Фом поразился ее заброшенности. Казалось, она омрачена патиной древности и упадка. Старые строения походили на корпусы обветшавших кораблей, обросших ракушками и выброшенных на сушу с отливом вышедшего из моды стиля.

Когда он подъехал к Померании Хаус, ее окна внезапно осветились. У дома был припаркован большой, мощный автомобиль; швейцар стоял на тротуаре, панибратски изучая колонку последних новостей в газете, принадлежавшей шоферу этого автомобиля.

По своему обыкновению Фом внимательно изучил обоих мужчин. Водитель был этаким неуклюжим Геркулесом, его не закрытая очками часть лица была типично угрюмой. Швейцар скорее показался Фому типичным рабочим: пожилой, рассудительный человек с квадратным лицом и внимательными голубыми глазами.

Тот, однако, не разделял одобрения Фома и недовольно взглянул на него. Детектив понимал причину его инстинктивной неприязни: он знал, что его считают недополицейским полуфабрикатом и, следовательно, избегают, как легкой формы чумы.

Швейцар застыл и заговорил с шофером официальным тоном.

— Твой босс говорит не ждать его. Он может задержаться здесь до полуночи.

— Должен ли я вернуться и забрать мисс Эвелин? — спросил шофер с нотками любопытства в голосе, но на швейцара это не подействовало.

— Я передал тебе сообщение, — ответил тот.

Когда автомобиль подъехал ближе, он