========== Питер и Бэк ==========

Питер часто порывисто дышит. Он остаётся сидеть на месте, с силой зажмурив глаза и не желая их открывать. Кажется, словно его грудная клетка сжимается, стремится проткнуть внутренние органы или хотя бы сжать их с такой силой, что их вязкая жижа начнёт сочиться сквозь рёбра.

Всё так, так сильно болит.

Он чувствует, как над ним нависают чужие руки, словно бы собираясь утешительно похлопать по спине или, может, обнять.

– Прошу, не надо, – выдавливает он – это его первые слова за день.

Ощущение чужих рук за спиной пропадает: Питер чувствует это по колебанию воздуха позади себя.

– Хорошо, – отвечает Бэк.

Следующий вдох приносит с собой крупную дрожь.

– Так что, ты теперь здесь? Вот так это работает?

– Только если ты этого хочешь, – отзывается Бэк.

Его голос звучит как при их первой встрече. В нём нет никакой озлобленности, или весёлости, или жажды крови, или высокомерия; это голос друга, который хочет помочь тебе справиться с проблемами, но не в силах подобрать слова, чтобы достучаться до тебя.

Питер должен чувствовать злость. И он действительно в ярости. Но в то же время…

– Не хочу, чтобы ты был здесь, – произносит Питер, и пусть его голос звучит твёрдо, сам он не верит в то, что говорит.

– Думаю, хочешь, – отвечает Бэк. – Иначе меня бы тут не было.

И Питер хотел бы поспорить, но не может.

– Не имеет значения, – бормочет он себе в колени. – Это всё равно очередной сон. В какой-то момент я проснусь по-настоящему, и тогда уже это будет иметь значение. Но не сейчас, нет.

– Ты так в этом уверен? – спрашивает Бэк. Питер чувствует, как тот встаёт с кровати. Однако он не ожидает, что Бэк осторожно возмёт его запястья в свои руки – это нельзя назвать хваткой: прикосновение почти невесомое, словно бы он боится его разбить – и заставит его отпустить свои тесно прижатые к груди колени. Питер не сопротивляется. Наоборот, он позволяет ему это, словно кукла, которой Бэк может играться как душе угодно. И раз уж теперь такова его жизнь, зачем бороться.

Он невольно открывает глаза, когда Бэк ведёт своими руками вверх и приподнимает пальцем его подбородок. Питер видит всё нечётко, сквозь пелену слёз и нехватку нормального сна. Но он готов поклясться, что лицо Бэка выражает искреннее беспокойство.

– Тебя здесь на самом деле нет, – бормочет Питер.

– Ты прав, – кивает Бэк. – Но твой разум хочет обратного, и вот я здесь. Проверь ступню.

Питер моргает.

– Что?

– Проверь ступню, – повторяет Бэк. – Ту, которой ты наступил на стекло. Проверь. Посмотри, порезана ли она на самом деле.

Питер с секунду невидяще смотрит перед собой. Затем словно на автопилоте подтягивает к себе пульсирующую ногу и наклоняется к ней. Свободной рукой он утирает слёзы, чтобы лучше видеть.

Ничего. Никаких порезов. Нет даже грязи, которая была бы, если бы он ходил по улице. Он проводит большим пальцем и не находит никакой повреждённой кожи. Как будто ничего и не было.

Питер поднимает взгляд на Бэка.

– Она целая, но это ничего не доказывает.

Бэк тяжело вздыхает, словно бы он разбирается в этом вместе с Питером. И если это проделки его собственного мозга, то, Питер думает, всё логично: именно это и происходит.

– Это значит, что есть два варианта: или ты никогда не выходил на улицу, как ты думал в первом сне, не ранил ногу, и каждый раз, когда чувствовал порез, это был очередной сон. Или ты всё-таки ходил на улицу, порезался, а сейчас просто спишь.

– Это совсем не помогает.

– Да, ты не сразу разберёшься, что к чему, – произносит Бэк. – Давай по-другому: тебе сейчас кажется, что ты спишь?

– Нет, – отвечает Питер, – но мне и раньше так не казалось, спасибо большое.

– Но каждый раз происходило что-то, что явно говорило о том, что это не реально. Исчезновение окружающих вещей, пустота…

– Твоё появление, – прерывает его Питер, находя в себе силы бросить на Бэка озлобленный взгляд.

Бэк приподнимает бровь.

– Тони Старк появился первым, хотя ты знаешь, что он мёртв.

– Заткнись, – шипит Питер. – Он всё ещё может быть…

– О, да ладно, повзрослей уже, – практически рычит Бэк, заставляя Питера немного отпрянуть: эта версия Бэка впервые проявила по отношению к нему враждебность. Он чувствует угрызение совести, словно бы он облажался, и ему надо срочно всё исправить. Бэк игнорирует его явный дискомфорт. – Ты присутствовал при его смерти. Ты был предпоследним человеком, который успел что-то ему сказать, задумайся об этом на секунду. И ты стоял рядом с третьим человеком, который сказал ему что-то напоследок, и который знал его дольше, чем кто-либо. Действительно думаешь, что он бы от тебя это скрыл? Особенно после всех ваших задушевных бесед? Ты видел, как свет покинул глаза Тони Старка, ты видел, как его жена плакала над его телом после того, как его ИИ объявил о его смерти. Он мёртв.

– Как и ты, – парирует Питер. – Я могу сказать всё то же…

– Нет, не можешь, потому что ты не видел – лишь спросил кусок ПО, которому, как ты знаешь, больше не можешь доверять, так ли это. Но это и не важно, потому что я явно здесь, нравится тебе это или нет.

– Терпеть это не могу.

– Как грубо, – пожимает плечами Бэк. – Я здесь, потому что какая-то часть тебя этого хочет, и я очень даже уверен, что ты не спишь и сейчас это реальный мир. Твой ход.

Питер кривит губы и недоверчиво мотает головой.

– Это очередной трюк.

– Что происходило в каждом из твоих прошлых снов? – спрашивает Бэк.

– Что?

– Что было общего между ними?

Питер раздражённо взмахивает рукам.

– Да не знаю я!

– Ты вставал, – отвечает Бэк. – Не просто просыпался, а физически вставал. Выходил на улицу посреди ночи или шёл завтракать и и у тебя не могло быть сомнений в реальности происходящего. А на этот раз…

– Я остался в кровати, – произносит Питер, глядя на скомканные простыни у своих ног. Он снова переводит взгляд на часы; четыре часа превратились в пять. Прошло время, но плавно, а не резко перепрыгнуло вперёд. – И я разговаривал с кем-то, кого, как я знаю, здесь нет.

– Это уже похоже на существенное различие.