— Это почему?
— Ну как же? В первой жизни ты стала одной из них и убивала всех. Потом вообще чуть ли не с рождения со звёздными жила. Потом с Закнеылом грабила магазины. В одной жизни проституткой была, в другой — стрептизершей и наркоманкой. Нет, лунная, с тобой мы точно видимся последний раз, — и хоть Сектар выглядел таким, каким обычно, он всё равно волновался за неё, за всех.
Кая заметно пригорюнилась, ведь Сектар прав — она первая кандидатка, чтобы попасть в ад. Гинтар увидел её печаль, подошел и обнял. Не отдаст её вниз! Поменяется, но не отдаст!
— Да ладно, мы в какой-то жизни с Гином тоже в банде были, — попыталась поддержать Валанди. — Удивительно, что мы вообще все эти жизни вспомнили именно сейчас. Это, чтобы мы подумали над всем, что натворили?
— А вдруг меня тоже вниз отправят? — больше всех паниковал Закнеыл. — Я же убивал, и убивал много.
— Все мы тут нагрешили за свои жизни, — сказал Сектар, покачивая головой. — Я сомневаюсь, что будут суммировать наши добрые и плохие поступки.
— Но ты же сказал… — понадеялась на что-то Кая, но туманный её перебил:
— Они будут смотреть на наши души, а не поступки. Душа лунной больше поддавалась соблазнам грешить. Ты же, звездный, старался исправляться. Твоя душа поддаётся добру. Взять хотя бы то, где мы были богами. Ты нёс войны, но не плевал на это, как Валанди на свои разрушения, а ломал голову над тем, как это исправить.
— Думаешь, я тоже вниз упаду? — забеспокоилась до этого спокойная Валанди.
— И все равно я сомневаюсь, — протянул Закнеыл, зашагав покругу. Он просто не находил себе места, вспоминая все свои жизни.
— Ну вот, заставил нас волноваться, — пихнула Сектара в плечо Валанди, надув губки.
— Знаешь, Зак, я тоже беспокоюсь об этом, но, может, проявишь немного внимания к тому, у кого больше шансов спуститься по лестнице вниз? — обиженно сказала Кая, но чтобы он не сделал то, что она сказала, прижалась к Гину сильнее, мол, не подходи, я обижена.
— Лунная, радоваться надо, — усмехнулся Сектар, обнимая Валанди, — вместе ведь там на костре греться будете всю вечность. А знаешь, что? Может, это последний знак, что вам вместе быть не суждено? Он — в рай, ты — в ад. Посмотри на нас с Валанди. Почти все жизни вместе провели, не то что вы.
— Да пошел ты, с…
— Эй, эй, — еле сдержал смех туманный. — Мы в святом месте. Не сквернословь.
— Не суждено? — вдруг замер Зак. Он удивлённо посмотрел на Сектара, затем на Каю, жавшуюся к Гинтару, и быстро подбежал к ней, кладя руки на плечи. — Ну уж нет, если ты вниз, я с тобой в самое пекло.
— Вот всегда он так, — пробурчала Валанди и тряхнула головой, будто больше не хотела говорить о том, куда кто отправится. — Знаете, что? Зато мы наконец-то отдохнем! Не будет больше никаких погонь, опасностей и угрозы для жизни.
— А не станет ли тебе скучно, любительница бедствий, разрухи и попаданий в беды? — улыбнулся Сектар, крепче обнимая Валанди за плечи. Она даже почувствовала, как похолодели его ладони — туманный эльф был очень взволнован.
— Отстань, Зак, — буркнула лунная, отодвигаясь от него. — Я только что видела, как ты стремишься за мной в это пекло.
— Не попадет никто в пекло! — громко, но с какой-то лаской сказал Гинтар. — Хотя я уже начинаю терять терпение. Как это будет происходить? Мы увидим богов? Или нас сразу переместят в рай или… В рай.
Зак отшатнулся от Каи и в расстроенных чувствах отошёл. Валанди похлопала Сектара по рукам, мол, отпусти ненадолго, и подошла к Закнеылу, приобнимая слегка.
— Ну и оставь ее, если не хочет. Сколько ты уже натерпелся от нее? Хоть после смерти отдохни, — она гладила его по спине и длинным волосам, а он что-то шептал в ответ, мотая головой.
А лунная, смотря на него, ещё и вспомнила ту жизнь, где он убил её. Да, это, вроде, и не он был, не такой, каким она его полюбила, но всё равно! Вспоминая холод стали в своей спине, Кая поежилась и открыла рот, чтобы что-то сказать Гинтару, как Сектара охватил белый свет, распространяющий волнами тепло на всех. Этот свет пульсировал, обволакивал туманного эльфа, а сам он словно в нём растворялся. И хоть ясно, к чему это вело, Сектар всё равно был напуган. Почему он первый? Нет, он должен был быть последним, чтобы знать, попадут ли вместе с ним все!
— Началось. — завороженно смотря, сказал Гинтар.
— Сек! — увидев это, Валанди сразу кинулась к нему. Ее напугал этот свет, и хоть она понимала, что он означает, отпускать Сектара было боязно. А вдруг она не попадет с ним? Вдруг это их последняя встреча? — Я люблю тебя, Сек. Встретимся на той стороне.
— Обязательно, — полупрозрачная рука, которая коснулась ладони Валанди, всё-таки успела передать частичку своего тепла прежде, чем сам эльф исчез бесследно, словно его тут и не было, ни его, ни духа, ни запаха.
Остальные напряглись, и наступила тишина, которая пугала каждого. Они то и дело озорялись по сторонам, надеясь вновь увидеть этот свет, пусть не на себе, на ком-то другом, этот свет, но не что-то другое.
Кая тряслась в объятиях Гинтара, но не сразу почувствовала исходящее теперь тепло от него, а руки, что покоились на его теле, начали проникать внутрь, точнее из-за того, что Гинтар стал исчезать.
Большое счастье и страх было видеть, как Гинтар уходит в чудесное место вслед за братом. Он должен был радоваться, но он подумал точно так же, как и Сектар: он хотел убедиться, что все они попадут в то место прежде, чем он сам туда попадёт.
— Всё будет хорошо, — только и успел сказать быстро исчезающий эльф, чмокнув подругу в макушку и бросая обеспокоенный взгляд на Валанди и Закнеыла.
— Ладно, мы с Сектаром были женаты во многих жизнях, так что просто обязаны быть вместе и после, — проговорила Валанди, ожидая, кто будет следующим. Изо рта вырвался нервный смешок, когда ожидание затянулось, но вот ее тоже охватило белое свечение. Валанди радостно смотрела на свои исчезающие руки и успела только кивнуть Заку, но не прощаясь.
Когда она испарилась, как туманные, повисла тягучая тишина. Закнеыл повернулся к Кае, хотел с ней поговорить, но боялся нарушить молчание.
Остались только они, будто подтверждая их страхи — они не пойдут вслед за друзьями. Губа Каи дёрнулась, она хотела заплакать от страха, но вместо этого кинулась в объятия