— Вот чего я хочу!
— Боги. Иногда я забываю, как мало у тебя опыта общения с дворянами, — пробормотал Люк. Когда я посмотрела на него, он вздохнул и провел рукой по лицу. — Прости. Я не хотел… Послушай. Если он поднимется туда, леди Фамай будет лгать. Она будет лгать, и потому что слово дворянина должно что-то значить…
— Скорее, их кошелек что-то значит, — вставила Элла, и Люк кивнул.
— Тимону придется ей поверить. Придется, Тайрин, если он не хочет столкнуться с собственными последствиями. И, несмотря на это, леди, скорее всего, пожалуется на беспокойство своим друзьям, и он потеряет бизнес. А Бенджамин? Он точно будет в горячей воде. Единственный человек, который мог бы заставить леди Фамай повиноваться — это сам граф.
— И он не собирается принимать просьб от пастушки, ставший наемником, — закончила я за него, уныние опустилось на мои плечи. Особенно потому, что леди была в таких хороших отношениях с ним, что могла обращаться к нему за всевозможными услугами, и она позаботилась о том, чтобы я знала об этом.
— Прости, птичка, — сказала Элла. — Так устроен мир. Если ты хочешь, чтобы Бенджамин вернулся домой к твоей подруге Бет, ты должна сделать, как говорит леди, и оставить семью Кахаи в покое.
— Но Кахая…
— У тебя будет еще один шанс помочь Кахае, — быстро сказала Элла. — Если Королевские Змеи находятся под командованием леди Фамай, значит, она где-то поблизости. Она упомянула восточные степи. По крайней мере, в том направлении, где в последний раз видели сестер-магов. Если мы поймаем их и заставим признаться, на кого они работают, то можем даже арестовать леди.
— Я имею в виду, может быть. — Люк не казался убежденным, и я почувствовала, как мое сердце сжалось.
Элла кивнула ему.
— Может, и так. Возможно, король не захочет поверить, что женщина такого благородного происхождения замешана в чем-то столь низком. Я также думаю, что есть дипломатические проблемы, так как она связана с Элирией и Донегалом.
Я с силой потерла глаза.
— Я просто не понимаю.
— Что? — спросила Элла, придвигаясь ближе и кладя голову мне на плечо.
— Если мы не можем доверять этим людям, которые должны быть ответственными… которые должны защищать нас… тогда кому мы можем доверять, чтобы помочь нам?
— О, сифилис и боги забирают этих людей! — воскликнула Элла, и я открыла глаза, чтобы посмотреть на нее. — Мы можем доверять друг другу. — На периферии моего сознания Люк кивал. — Мы можем положиться друг на друга.
Улыбка, наконец, тронула уголки моих губ. Я действительно хотела верить ей. Более того. Я верила, что могу положиться на нее, да и на большую часть Двенадцатой Роты тоже. Дей, вероятно, рассердится на меня за риск, но я могла положиться на Эдит, Калеба и Виктора. Дома я могла положиться даже на Най. Кстати, о матери Эллы…
Я изобразила на лице жалость.
— Теперь, я полагаю, в погоне за взаимностью, мы должны рассказать твоей матери о моем… э-э… визите к леди.
— Да, полагаю, должны. — Элла улыбнулась с такой любовью в глазах, что я покраснела от шеи до лба, даже когда она наклонилась и поцеловала меня.
Подушка ударила нас обеих прямо в головы.
— Пошли, слезливые голубки! Как бы вам ни было трудно поверить, у меня есть свои неотложные дела, я обещал Сабине, что возьму ее на прогулку после того, как возьму несколько монет в течение позднего полудня, и она ждет меня почти час!