существуют лишь общечеловеческие ценности, а скорее дары. И одни из главных – способность понимать и творить.
(обратно)
Встретишь ли ты его так, что откроется природа в своём бескорыстии Кому – не тебе ли улыбается солнце человеческое существо То, что ты называешь судьбой, ни есть лишь то, что случилось уже с тобой когда-то И не ты ли сам обречён идти вперёд за прошлым своим.
В саду перед фонтаном на скамье в одиночестве сидел старик. По нему видно было, или скорее ощущалось, что он кого-то ожидает. Наконец в конце аллеи появились среднего возраста мужчина и женщина. Они шли вместе, и она держала его под руку. Старик неотрывно смотрел на них. Вот они не спеша прошли мимо него. Старик встал неотрывно гляди им вслед, сделал несколько шагов за ними. – Михаил! – окликнул их старик. – Михаил! Услышав позади себя возглас, мужчина мимолётно обернулся, и заметив, что старик обращается именно к нему, остановился, они с женщиной повернулись к нему лицом. – Вы ко мне? – Михаил…, ты помнишь меня?! – Я не Михаил…, но так звали моего деда. – Деда? – старик был явно в замешательстве. – Да, мне уже говорили, что я очень похож на него, когда он был в этом возрасте. А вы знали его? – Да, хорошо, очень хорошо знал. А где он сейчас? – А он и бабушка уже умерли. – Как умерли!? – казалось, что старик поражён этим известием. – Они очень любили друг друга, и, можно сказать, умерли одновременно. Так бывает иногда…, редко, но бывает. – Да, наверное, – старик о чём-то своём задумался и казался растерянным. – Когда я был маленьким, то застал ещё в живых и прабабушку Киру, и прадедушку Филиппа. – Так Михаил был женат на дочери Киры?! – Да…, а что-то не так? – Это удивительно, он ведь так любил её, я знаю…, я знал…. Старик, улыбаясь своим мыслям, повернулся и медленно пошёл по аллее из сада, опираясь на свою палку. Мужчина и женщина стояли и с удивлением смотрели ему вслед. – Он, наверное, очень стар. – Да, очень, очень старый. – Ты знаешь, если раньше у людей не был активирован ген бессмертия, и они мало жили, то, невероятно, но может он один из них, тех, ещё живых, последних? – Наверное да, он тот …, последний Человек. (обратно)
Роман «Письма Филиппа» является второй частью единой книги под общим названием: «Город Под Облаками». Книга в целом по своей сути и замыслу представлена как некая условная «фантазия и фуга до-минор». Хотя сразу надо признаться, что эта часть последняя, заключительная из цикла размышлений о человеке. Придерживаясь, в какой-то степени, структуры общего замысла произведения как «трёхчастной формы», необходима реприза, но её не будет. Почему? На это вопрос можно было бы ответить просто – Потому что незачем! Но очевидно, что это не так, не в этом дело! В целом весь цикл, как книга, состоит из трёх частей, составленных в определённой последовательности. Первая часть включает данные произведения: «Город Под Облаками» «Встреча» «Совет Миров» «О Музыке» «Формальность»
Вторая часть: «Письма Филиппа»
Третья часть: …
Для чего вообще пишется книга? Может быть для того, чтобы её причитали или для сохранения некоей важной информации на чём-то…? Можно сколько угодно себя спрашивать об этом и любой ответ будет правильным. И эта книга тоже, наверное, найдёт свой правильный ответ – раз она есть, значит для чего-то же её написали. По своему внутреннему содержанию её можно охарактеризовать как уже достаточно взрослую, ведь ей больше сорока лет. Это ещё незрелый возраст, но уже достаточно самостоятельный, чтобы иметь своё мнение в какой-то степени, или голос (кому как нравится), которому уже есть что сказать. Что точно могу сообщить о самой книге, так это то, что её читать совершенно невозможно. Я склонен считать, даже уверен в том, что этот цикл не будет никем и никогда прочитан. Эти «записки», вошедшие в книгу, нельзя считать художественными или околонаучными произведениями, философскими абстрактными размышлениями, или ещё чем-то…, чем угодно…, нет, они ими не являются и никогда ими не станут. Они просто ни о чём и, соответственно, являются по содержанию своему – «Ничем". Открыв Книгу, и пробежав глазами первые пару страниц, любой читатель навсегда закроет для себя её и уже никогда больше не обратится к ней, просто потому, что она не интересна. Она скучна, пассивна и туманна…, в конце концов в ней же нет ничего! Как может у взрослой книги ничего не быть…? А вот так, она именно – ни о чём. Писать книгу более сорока лет ни о чём, это же верх бессмысленности! Пожалуй, что да, согласен. Тогда зачем она написана? Вот, наверное, именно для того, чтобы иметь мужество попытаться ответить на этот вопрос…, и хватит ли времени для этого? Но она написана, потому безусловно, хотим мы этого или нет, но Книга проживёт свою жизнь: как сможет, как ей будет позволено, как, в конце концов, сама захочет! (обратно)
22 .
Встретишь ли ты его так, что откроется природа в своём бескорыстии Кому – не тебе ли улыбается солнце человеческое существо То, что ты называешь судьбой, ни есть лишь то, что случилось уже с тобой когда-то И не ты ли сам обречён идти вперёд за прошлым своим.
В саду перед фонтаном на скамье в одиночестве сидел старик. По нему видно было, или скорее ощущалось, что он кого-то ожидает. Наконец в конце аллеи появились среднего возраста мужчина и женщина. Они шли вместе, и она держала его под руку. Старик неотрывно смотрел на них. Вот они не спеша прошли мимо него. Старик встал неотрывно гляди им вслед, сделал несколько шагов за ними. – Михаил! – окликнул их старик. – Михаил! Услышав позади себя возглас, мужчина мимолётно обернулся, и заметив, что старик обращается именно к нему, остановился, они с женщиной повернулись к нему лицом. – Вы ко мне? – Михаил…, ты помнишь меня?! – Я не Михаил…, но так звали моего деда. – Деда? – старик был явно в замешательстве. – Да, мне уже говорили, что я очень похож на него, когда он был в этом возрасте. А вы знали его? – Да, хорошо, очень хорошо знал. А где он сейчас? – А он и бабушка уже умерли. – Как умерли!? – казалось, что старик поражён этим известием. – Они очень любили друг друга, и, можно сказать, умерли одновременно. Так бывает иногда…, редко, но бывает. – Да, наверное, – старик о чём-то своём задумался и казался растерянным. – Когда я был маленьким, то застал ещё в живых и прабабушку Киру, и прадедушку Филиппа. – Так Михаил был женат на дочери Киры?! – Да…, а что-то не так? – Это удивительно, он ведь так любил её, я знаю…, я знал…. Старик, улыбаясь своим мыслям, повернулся и медленно пошёл по аллее из сада, опираясь на свою палку. Мужчина и женщина стояли и с удивлением смотрели ему вслед. – Он, наверное, очень стар. – Да, очень, очень старый. – Ты знаешь, если раньше у людей не был активирован ген бессмертия, и они мало жили, то, невероятно, но может он один из них, тех, ещё живых, последних? – Наверное да, он тот …, последний Человек. (обратно)
Послесловие
Роман «Письма Филиппа» является второй частью единой книги под общим названием: «Город Под Облаками». Книга в целом по своей сути и замыслу представлена как некая условная «фантазия и фуга до-минор». Хотя сразу надо признаться, что эта часть последняя, заключительная из цикла размышлений о человеке. Придерживаясь, в какой-то степени, структуры общего замысла произведения как «трёхчастной формы», необходима реприза, но её не будет. Почему? На это вопрос можно было бы ответить просто – Потому что незачем! Но очевидно, что это не так, не в этом дело! В целом весь цикл, как книга, состоит из трёх частей, составленных в определённой последовательности. Первая часть включает данные произведения: «Город Под Облаками» «Встреча» «Совет Миров» «О Музыке» «Формальность»
Вторая часть: «Письма Филиппа»
Третья часть: …
Для чего вообще пишется книга? Может быть для того, чтобы её причитали или для сохранения некоей важной информации на чём-то…? Можно сколько угодно себя спрашивать об этом и любой ответ будет правильным. И эта книга тоже, наверное, найдёт свой правильный ответ – раз она есть, значит для чего-то же её написали. По своему внутреннему содержанию её можно охарактеризовать как уже достаточно взрослую, ведь ей больше сорока лет. Это ещё незрелый возраст, но уже достаточно самостоятельный, чтобы иметь своё мнение в какой-то степени, или голос (кому как нравится), которому уже есть что сказать. Что точно могу сообщить о самой книге, так это то, что её читать совершенно невозможно. Я склонен считать, даже уверен в том, что этот цикл не будет никем и никогда прочитан. Эти «записки», вошедшие в книгу, нельзя считать художественными или околонаучными произведениями, философскими абстрактными размышлениями, или ещё чем-то…, чем угодно…, нет, они ими не являются и никогда ими не станут. Они просто ни о чём и, соответственно, являются по содержанию своему – «Ничем". Открыв Книгу, и пробежав глазами первые пару страниц, любой читатель навсегда закроет для себя её и уже никогда больше не обратится к ней, просто потому, что она не интересна. Она скучна, пассивна и туманна…, в конце концов в ней же нет ничего! Как может у взрослой книги ничего не быть…? А вот так, она именно – ни о чём. Писать книгу более сорока лет ни о чём, это же верх бессмысленности! Пожалуй, что да, согласен. Тогда зачем она написана? Вот, наверное, именно для того, чтобы иметь мужество попытаться ответить на этот вопрос…, и хватит ли времени для этого? Но она написана, потому безусловно, хотим мы этого или нет, но Книга проживёт свою жизнь: как сможет, как ей будет позволено, как, в конце концов, сама захочет! (обратно)
