Татьяна Ярославская ВЕСТИ ПРИХОДЯТ ИЗДАЛЕКА Роман

Все имена, события и названия в романе являются вымышленными.

Все совпадения случайны.

Автор

1

Прохладным сентябрьским днем Анна Григорьева стояла у помпезной могилы на Ваганьковском кладбище. Ей казалось, что тяжелый мраморный памятник всей своей холодной массой давит на ее сердце. С фотографии, укрепленной в мраморной раме, на нее смотрел старый академик, которого она безмолвно и безнадежно любила все годы, в которые работала с ним. Он прожил большую и, в общем, счастливую жизнь, работал до последнего дня и умер во сне поздней весной. Сыновья и внуки не выполнили распоряжения академика Цацаниди, содержавшегося в завещании. Он просил кремировать тело, а урну с прахом захоронить на старом греческом кладбище в небольшом поселке на берегу Черного моря. Но его, ученого с мировым именем, похоронили здесь, рядом с супругой.

Анна достала из сумки целлофановый пакетик и высыпала на могилу горсть сероватой, вперемешку с мелкими камушками, земли, той самой, со старого кладбища.

— Знаете, Константин Аркадьевич, там море все так же бьет в скалу, кизил поспел и падает на старые плиты. А звезды там такие же далекие, как и здесь. Может, только чуточку ярче.

2

Маша Рокотова ненавидела командировки. Особенно в Москву. Казалось бы, всего четыре часа поездом до родного города, а ощущение такое, что до теплого дома, ванной и уютной постели — сотни и тысячи километров. По мокрому от дождя тротуару несется особая, по-московски озабоченная и хмурая толпа. В окнах зажигают свет чужие, посторонние, потусторонние — люди, которым нет до тебя никакого дела.

— Билетов до Ярославля нет, — устало сообщила кассирша.

— А на следующий поезд?

— Есть только на Воркутинский фирменный, купе, в 21.30. Будете брать?

— Нет, пока нет…

Ну надо же, как не повезло! Впрочем, винить Маше приходилось только себя любимую. Дел в Москве предполагалось так много, что она просто побоялась брать обратный билет на фирменную электричку. Она уходит с Ярославского вокзала слишком рано, и взятый заранее билет уже не раз пропадал.

Попытав счастья с частным автобусом, где ей предложили путешествовать лишь стоя, Маша совсем было решилась брать билет на поздний поезд, а потом все же рискнула… Больше всего она не любила кого-то обременять, но ведь это не кто-то, это Анька. Анькин номер она помнила плохо, но, как ни странно, с первой попытки попала в десятку.

— Григорьева слушает!

— Анюта, привет, это Маша Рокотова! Я не очень тебя отвлекаю?

— Машка! Уж для тебя-то я от всего отвлекусь! Как у тебя дела, рассказывай.

— Знаешь, Ань, я ведь звоню нахально напроситься в гости — я здесь, в Москве. Билетов нет. Пусти погреться, а то так кушать хочется, что переночевать негде…

— Да с дорогой душой! Давай в семь на «Петровско-Разумовской», жду.

Маша убрала телефон в сумку и облегченно вздохнула: вот и неправда, что до нее здесь нет никому дела. И словно стих холодный еще апрельский ветер, и тяжелая сумка уже не так сильно тянула плечо… Оставшийся час Маша решила убить в кофейне Московского универмага.

3

В Москву Аня со своим мужем, тоже их однокурсником Сашкой Кузнецовым, уехала, как только закончила университет. В конце восьмидесятых Григорьевой досталась в наследство от бабушки комнатка в коммуналке на Дмитровском шоссе, и молодая семья физиков отправилась покорять столицу. Вскоре у них родилась дочка Леночка, а Сашка нашел хорошую работу, но вот только не в Москве, а в подмосковных Химках. Ане было неважно, где именно воспитывать малышку, Москва ее угнетала, и она с радостью согласилась на переезд. В результате обмена семья получила вместо большой комнаты в столичной коммуналке небольшую, но отдельную, да еще и двухкомнатную квартирку вдали от городского шума.

Года через два они решили вернуться в Москву, где и Анечка нашла себе работу по душе, и разросшаяся фирма Саши открыла офис. После нового, хитрого обмена через Петербург они вновь оказались неподалеку от своей бывшей комнатки, но уже в той самой двухкомнатной «хрущевке», в которую Маша первое время так часто ездила в гости.

Маша по-хорошему завидовала их дружной семье, с умилением и легкой грустью глядя, как маленькая Леночка самозабвенно прилаживает оранжевые бантики на курчавые волосы смеющегося папаши. Машин сынишка родился уже после того, как она рассталась с мужем, и таких счастливых минут с отцом ее Тимуру узнать не довелось. И никто тут не был виноват, так сложилось…

А потом страшное горе ржавым крюком враз разорвало счастливый покой этой семьи…

Никто и подумать не мог, что опасность подстережет на живописном подмосковном озере, у которого Аня и Саша каждое лето снимали дачу. Леночка отлично плавала и не вылезала из воды, пока губы не синели от холода. Отец недавно научил ее прыгать с маленькой деревянной вышки и каждый раз, забираясь наверх, девочка кричала:

— Мама! Смотри, как я умею!

Ане опасная затея не нравилась, но лишать ребенка такого удовольствия она не хотела.

— Смотрю, зайка!

Тот самый роковой прыжок мать не видела, доставала из пляжной сумки бутерброды. Она бросилась к воде, только когда завизжали дети. Мальчишки, плескавшиеся возле вышки, говорили потом, что Леночка споткнулась на лестнице и полетела вниз головой прямо в мелкий лягушатник. Ее вытащили без сознания, под глазами быстро темнели страшные круги.

— Тяжелое сотрясение мозга, перелом основания черепа, — сказал врач районной больницы.

— Надеяться не на что? — посеревшими губами прошептала Аня.

— Только на чудо…

Чуда не произошло. Леночка умерла. Когда Маша вела подругу по кладбищенской дорожке к автобусу, ей казалось, что она тянет под руку большую шагающую куклу. На застывшем лице Анны полностью отсутствовало выражение, в остекленевших глазах уже не было слез, а в бескровных губах не осталось ни слов, ни стонов. Словно все, что было в ней живого, погребли только что вместе с ее малышкой.

Огромное несчастье, как это ни цинично звучит, стало проверкой семьи Анны и Саши на прочность. Маша, хорошо знавшая и любившая их обоих, не сомневалась, что случившееся еще больше сплотит их и без того прочный союз. Она думала, что Аня, стремясь заполнить страшную пустоту, постарается поскорее родить снова, как делают это многие женщины, потерявшие маленького ребенка. Им кажется, что их малыш снова вернется к ним, пусть и в другом облике, пусть даже