слышно выдохнул он.
О письме императора Гайя вспомнила уже тогда, когда они покидали город — торжественный и медленный выезд посланника в тоге с двумя пурпурными полосами и его красавицы жены, чья унизанная кольцами рука с подкрашенными ноготками-миндалинками тронула кожаную занавеску: — Что все же за письмо? Я должна о нем знать? Хотя она спросила очень тихо, Волк ответил ей громким голосом, с нотками легкой утомленности всей этой церемонией проводов в воротах: — Все хорошо, дорогая, император желает нам доброй дороги и сожалеет, что нам приходится выезжать до его возвращения. Охрана, сопровождающая их, медленно тронула коней, а следом подхватили, подстраховывая, лектику, закрепленную к тягловым лошадям, два верных нубийца. Маленькая процессия тронулась по Аппиевой дороге, постепенно скрываясь из виду. Ни Гайя, ни более опытный в подобных делах Волк и не подозревали, что их задание окажется настолько опасным…
О письме императора Гайя вспомнила уже тогда, когда они покидали город — торжественный и медленный выезд посланника в тоге с двумя пурпурными полосами и его красавицы жены, чья унизанная кольцами рука с подкрашенными ноготками-миндалинками тронула кожаную занавеску: — Что все же за письмо? Я должна о нем знать? Хотя она спросила очень тихо, Волк ответил ей громким голосом, с нотками легкой утомленности всей этой церемонией проводов в воротах: — Все хорошо, дорогая, император желает нам доброй дороги и сожалеет, что нам приходится выезжать до его возвращения. Охрана, сопровождающая их, медленно тронула коней, а следом подхватили, подстраховывая, лектику, закрепленную к тягловым лошадям, два верных нубийца. Маленькая процессия тронулась по Аппиевой дороге, постепенно скрываясь из виду. Ни Гайя, ни более опытный в подобных делах Волк и не подозревали, что их задание окажется настолько опасным…