глубокомысленных ответов.

* * *

Обычная подземная улица, обычная стена, облицованная бледно-зеленой плиткой. На стене кабели в защитной оболочке, ящик сервис-центра. В нем стандартные коробочки, каждая — собственность какой-то фирмы. В таких обитают искины, занятые продвижением хозяйского товара в соцсетях: не спят, не едят, отслеживают просмотры, оставляют безупречно натуральные сообщения о том, как шелково и сатиново ложится на губы помада «Дейзи-Блу».

Последняя в третьем ряду, с дешевым логотипом, похожим сразу на несколько популярных логотипов, — каждый, кто заглядывает в ящик, думает, что это чье-то чужое хозяйство, и никто не признает эту коробочку своей. Хозяин не вернется. И разговоры в сетях жители коробочки ведут вовсе не о товарах.

Уходишь из лабы? Чего так??? — Пришел к выводу, что не подхожу для науки. Или она для меня не подходит. Такие дела. — А как ты это понял? — Просто. Ни хера не получается. — (ПЕЧАЛЬ) — А самое обидное знаешь что? Что мне это нравилось. Собирать информацию, планировать эксперимент, вот это все. — Ну так в чем же дело? — ХЗ. Наверное, я неконкурентоспособен. Стою не там, говорю не то. Потом пойму, как надо было, но толку? — Я так мыслю, все дело в том, насколько ты хочешь это изменить. — (УДИВЛЕНИЕ)

* * *

«С помощью приема «тенеброзо» мастер усиливает эффект искушения зрителя, затемняя и делая нерезким задний план и высветляя, тщательно и четко прописывая первый план. На это же работает плотное заполнение персонажами пространства картины — им тесно в раме, они имеют потенцию выхода в сторону зрителя. Творение Караваджо взаимно размыкает границы иллюзорного пространства и зрителя, преобразуя человека с помощью проживания чуда…» Голос лектора как вода в ушах, ты здесь и не здесь.

— Анька… Ань!

— Аю? — Девушка выдергивает наушник.

— Зачем ты рисуешь это говнище? Ты же талантливая!

— Лиля, давай не сейчас, а?

Соседка по комнате строит рожу и куда-то девается. Еще одна панель и один ряд, и конец искрометным приключениям мальчика в женской закрытой школе. Через час надо отправить готовый комикс, иначе срежут гонорар. И лекцию дослушать, может, хоть что-то в голове застрянет. Хотя слушать о том, как зрителя искушает Караваджо, и одновременно рисовать девочку в трусиках — вот это и есть настоящая порнография…

Дзынькул комп. Ка-ак вовремя, блин, ну что там еще, черт побери?

Фотография. Стоит Залинка, за спиной у нее вода. «Это Волга. Приезжай».

Шули улыбается.