Владимир Писаревский, Михаил Скрябин БОЛОТО

РЕДКИЙ, назойливый дождик моросил весь день. Он не прекратился и тогда, когда на город опустилась ночь. Улицы, площади, скверы быстро опустели. Было безлюдно и сыро. Молодые милиционеры старший сержант В. Меца и сержант А. Кудинов несли патрульную службу на своем участке. Внезапно ожила рация, раздались их позывные.

— «Двадцать первый», «двадцать первый»! Я — «семнадцатый». На колхозном рынке неизвестный пытается проникнуть в торговые палатки. Проверьте. Милиционеры решили осмотреть территорию базара сразу с двух сторон, двигаясь навстречу друг другу.

Александр медленно шел вдоль торговых рядов. Вдруг луч фонарика осветил прятавшегося в закоулке человека. Сержант узнал в нем разыскиваемого преступника.

Завязалась схватка. Острая боль пронзила сержанта. Но он, собрав все силы, повалил преступника, прижал его к мостовой. Уже теряя сознание, услышал голос подбегающего товарища…

…Зал клуба МВД Тувинской АССР переполнен. Незабываемая для сержанта милиции А. П. Кудинова минута — ему вручается орден Красной Звезды.

— Служу Советскому Союзу! — прозвучал в наступившей тишине голос вернувшегося в строй солдата правопорядка.

ПО ЗАКОНАМ МУЖЕСТВА

Владимир Писаревский, Михаил Скрябин БОЛОТО ПОВЕСТЬ^[1]

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ТАБЛИЧКА на двери сберкассы «Закрыто на обед» показалась неуместной. «Перерыв с двух до трех, сейчас уже четвертый час, а главное — деньги срочно нужны. И потом — как смеют эти девчонки закрываться в рабочее время?»

Пожилая женщина в сердцах дернула за ручку. Вопреки ее ожиданию дверь свободно открылась.

«Растяпы! Забыли табличку снять после обеда. Одни женихи на уме! Хотя и то понятно: молодняк — новой кассирше, поди, и восемнадцати нет».

С этими мыслями женщина вошла в пустое помещение.

— Есть тут кто живой? — громко сказала она, подходя к окошечку, и в следующее мгновение отпрянула в страхе: девушка-кассир лежала на полу за барьером. Голова ее была в крови. «Господи!..»

— Помогите! — женщина выбежала на улицу. Ей показалось, что она кричит, но с побелевших губ срывался лишь прерывистый хрипловатый шепот: — Помогите!

— Что стряслось? — остановился рядом с ней мужчина в рабочей спецовке.

— Там… В сберкассе! Убили…

— Кого убили? О чем вы, мамаша?

Он сделал несколько шагов в направлении сберегательной кассы, но, видимо, передумал и побежал на противоположную сторону улицы.

— Господи, да куда же вы?

— В магазине телефон. Позвоню в милицию.

— А, может, сама упала? Может, сначала в «Скорую»? — стараясь не отстать, говорила женщина.

То, что средь бела дня на людной улице совершено убийство, не укладывалось в сознании.

МАШИНА со следственно-оперативной группой из районного отдела внутренних дел и «скорая помощь» почти одновременно затормозили возле двенадцатиэтажного дома, на первом этаже которого размещалась сберкасса. Но сотрудникам милиции пришлось посторониться — в лежащей на полу теплились чуть заметные признаки жизни.

Но вот сделан укол, санитары вынесли носилки, и «скорая помощь» мягко тронулась с места.

Приступила к своей работе следственно-оперативная группа.

Не обращая ни на кого внимания, с разных сторон фотографирует место происшествия эксперт-криминалист старший лейтенант милиции Чуркина. Сразу по свежим следам, пока ничто не тронуто, не нарушено. Перед этим она уже успела сфотографировать лежавшую на полу потерпевшую, когда ту осматривал врач.

На подоконнике со своими бумагами примостился следователь райотдела лейтенант милиции Власов. Это первое серьезное дело в его практике, и он заметно волнуется, стараясь ничего не упустить при осмотре места происшествия. По-детски припухшие губы беззвучно произносят каждое слово, ровным почерком записываемое в протокол.

Рядом с ним рабочий, позвонивший в милицию, и дворник этого дома — понятые, которых пригласил начальник отделения уголовного розыска капитан милиции Спицин.

Вокруг капитана постоянное движение: одни инспектора, получив задание, уходят, другие приходят, докладывают. Все деловито, немногословно, без суеты.

У окна, выходящего на улицу, стоит начальник отдела уголовного розыска областного управления внутренних дел Михалев. Он приехал на двадцать минут позже, оставив позади сорок километров пути. Основательно побелевшие виски придают неожиданную суровость его еще молодому лицу с внимательными глазами, а паутинки морщинок под ними свидетельствуют, что сравнительно быстро пройденный путь от лейтенанта до полковника милиции не был усыпан розами.

В распоряжения Спицина ему вмешиваться не приходится — радуют продуманность решений, четкость указаний и при этом олимпийское спокойствие…

Внезапно дверь сберкассы с шумом распахнулась, и в операционный зал быстро вошла женщина. Скользнув по Михалеву безразличным взглядом, кинулась к Спицину.

— Опоздала? Так и знала! Жива? Куда увезли? Состояние? — не давая ответить, забросала она капитана вопросами. И тут же переключилась на следователя: — Кровь до моего возвращения не трогать! Я в больницу. Осмотрю потерпевшую и мигом обратно!

— Судебно-медицинский эксперт Завьялова, товарищ полковник, — перехватив удивленный взгляд Михалева, негромко пояснил Спицин.

Оглядев лужицу запекшейся крови, Завьялова заторопилась к выходу.

— Возвращайтесь скорее, — бросил ей вслед Власов, старательно хмуря брови.

Спицин понимал: молодому следователю надо было подчеркнуть, что процессуальная фигура тут именно он, следователь Власов, что он, а не уголовный розыск, в конечном итоге отвечает за проведение следствия в целом, поэтому и распоряжаться здесь надлежит ему.

— И имейте в виду, — предупредил Власов баском, — я поставлю перед вами вопросы о механизме нанесения ранения, орудии преступления…

— Ясно, ясно. Я бегом, — не дослушав, Завьялова уже взялась за дверную ручку.

— Не надо бегом, Ольга Федоровна. Возьмите машину, — вмешался Спицин. — У меня одна просьба к вам…

— Ну, конечно, капитан, если только она в сознании, задам тот единственный вопрос, который вас волнует. Если нет, предупрежу врачей, медсестер, чтобы при первом проблеске сознания спросили: «Кто?» Вы ведь об этом хотели просить? — и она шумно хлопнула дверью.

— Не вызвать ли экспертов из области? — спросил Михалев.

— Не надо. Справится. Быстрая и толковая, — услыхав нотки