Джеймс С. А. Кори
Оберон 2019

Примечание

Переведено на Notabenoid.org

http://notabenoid.org/book/book/52237/455686

https://opennota2.duckdns.org/book/52237/455686

Переводчики: grassa_green, Kee, M0nt

Версия: 08.12.2019, 22:59

Оберон

Старик откинулся на спинку кресла, провел кончиком языка по зубам и прикурил новую сигару. Левую руку старику заменял имплантированный в плечевые кости протез из титана и углепластика, но и живая правая выглядела жутковато: покрытая рубцами, изъеденная десятилетиями насилия и жестокости. Волосы обрамляли затылок пушистой белой бахромой, а тонкие усики старика казались шуткой, понятной лишь ему.

— Так. Значит, наш новый губернатор будет отвечать перед другим боссом, — сказал он. — Что ж, бывает. Все играют по правилам, а потом раз — и правила меняются напрочь. И пока люди не привыкнут к новым, все катится кувырком.

Его собеседницу все звали Агнетой, значит, настоящее имя было другим. Она не стала закатывать глаза. Привыкла, что у старика бывает поэтическое настроение, особенно когда он что-то обдумывает. Металлические пальцы непроизвольно сжимаются, запястье выворачивается, как в свое время сжималась и выворачивалась живая рука.

Офис не был в полном смысле офисом. Старик достиг такого уровня, что мог вести дела где угодно, а ему нравился маленький бар на Зильвер-Страат-плаза, в котором под потолком висел большой вентилятор и тянуло солью и серой с залива. Старик утверждал, что все здесь напоминает ему о тех дырах и углах Земли, в которых он когда-то рос. Бывало, к нему приходили люди. Порой он сам выходил наружу и встречался с людьми в других частях города. Иногда у кого-то есть власть, но нет возможности взять кредит на личные нужды. Другому нужна партия агрохимии или наркотиков, порнография или неофициальные секс-услуги, незарегистрированная вооруженная охрана или вирусные эксплойты. Рано или поздно и те, и другие приходили к старику.

— Но вот в чем дело, — продолжил он, — чтобы разобраться с новыми правилами, вам всем нужно время. Это смертельно опасно. Надо рассматривать ситуацию так, будто оказался в ней только что, тем более что так оно и бывает. Конечно, обстоятельства могут включать в себя тех же людей на тех же улицах. Но это еще не значит, что само место осталось тем же. Вы пытаетесь снова ухватиться за что-нибудь, что считаете абсолютно надежным, а…

— Разрешите?

Старик нахмурился, но кивнул.

— Босс, — сказала Агнета, — у нас не просто новый губернатор. Нас завоевали.

Старик раздраженно хмыкнул. Он не любил, когда его перебивали. Агнета кивнула на экран за барной стойкой. Показывали новости из Солнечной системы. Генеральный секретарь Земли, спикер марсианского парламента и президент Транспортного Союза — самые могущественные люди из всего огромного многомиллиардного человечества — униженные, поставленные на колени, словно какие-то бюргеры из полуразрушенного средневекового города. Разорванный в клочья объединенный флот. Станция «Паллада», превращенная в пыль и раскаленный газ. «Медина», сердце системы врат, захваченная вынырнувшими из системы Лакония наполовину живыми кораблями. Весь ортодоксальный уклад человечества перевернулся будто бы в один момент. Высокий Консул Уинстон Дуарте провозгласил себя правителем человеческой расы и убил столько людей, сколько понадобилось, чтобы убедить в этом оставшихся в живых. Галактический император.

— На этот раз все иначе, — сказала Агнета.

Старик затянулся и снова хмыкнул.

* * *

Сеть врат открыла человечеству путь к тринадцати сотням звездных систем, и почти в каждой одна-три планеты располагались в потенциально обитаемой зоне. Под каждым из сотен разных солнц эволюция импровизировала по-своему, находя разные ответы на самый главный вопрос: «Что есть жизнь?». Углерод, азот, водород, солнечный свет и время — набор возможностей безграничным не назовешь, но результаты потрясали. ДНК и асимметричная хиральность органической жизни на Земле и земных колониях Солнечной системы оказались уникальны в огромной изобретательной вселенной. Стоило один раз глянуть в микроскоп даже на сформированные тем же давлением естественного отбора, что и на Земле, и внешне схожие с земными организмы — травяные деревья Бара Гаона, горбатые голуби Новой Бразилии, кожистые рыбы Нового Эдема — чтобы понять, что у них с земными аналогами не больше общего, чем у быка с велосипедом.

Человек мог целый день объедаться в гигантском саду Сигурда, а в итоге умереть с голоду в окружении ярких фруктов, мягких овощей, рек, от берега до берега полных чем-то, что могло сойти за форель, и сгибающихся под весом жирной дичи деревьев.

В лесу эволюции росли совершенно разные, уникальные древа жизни, и между собой они не ладили. По крайней мере, большинство.

На первый взгляд система Оберон не казалась чем-то исключительным. Три газовых гиганта скромных размеров, каждый не больше Сатурна. Одна влажная планета-носительница жизни с большой, но обычной луной. Никаких артефактов чужих, как в Новом Доме или Корасон Саградо. Никаких странных пустых штолен, как на Илосе или Персефоне. Просто горстка планет, пара астероидных поясов и звезда, медленно бредущая к коллапсу долгим путем в миллиарды лет. Среди сотен унаследованных человечеством систем эта могла быть где угодно.

Но сейчас она стала важнейшей из населенных систем после Земли, Лаконии, да еще, может, Комплекса Бара Гаон. С основания колонии прошло всего несколько десятилетий, но она уже могла похвастать десятком городов, каждый из которых окружали сельскохозяйственные угодья, словно лепестки — сердцевину ромашки. На шести карликовых планетах процветали горнодобывающие и перерабатывающие производства, достаточно крупные, чтобы гражданское население вокруг них постоянно росло. Транспортная станция обеспечивала торговлю между системой и другими, не такими везучими колонистскими мирами. Второе по темпам развития поселение во вселенной всерьез собиралось расти еще многие века. И что же, кроме конкуренции за место под солнцем, обеспечило первым поселенцам победу в игре за титул царя горы? А то, что биосфера Оберона практически не взаимодействовала с земными растениями и животными.

Пользовалась популярностью картинка — земная яблоня и местное дерево растут вместе, и их сплетенные корни будто служат друг другу почвой. Это взаимное биохимическое игнорирование делало возможным выращивание сельскохозяйственных культур в открытом грунте Оберона. Негативное воздействие со стороны местных организмов означало, как правило, не более чем легкое газовое отравление. И поскольку по отношению к размеру Оберон был самой населенной из новых