присущей ей скромностью уверяла, что это будет бестселлер века.
Шелби несколько раз звонила ей, не желая терять из виду новообретенную сестру – хотя, по совести сказать, чувствовала себя неловко и не очень понимала, о чем с ней говорить. Она чувствовала, что Катрину снедает глубокая, непреходящая обида на судью, и, будь ее воля, она сделала бы все, чтобы примирить отца и дочь, но пока что ни Джером Коул, ни Катрина не желали сделать первый шаг. А ведь оба они знали, что дни судьи Коула сочтены. Что ж, видно, в жизни не все складывается как в книгах – время лечит не все раны, и не всякая история завершается счастливым концом.
– Нейв, иди к нам! – позвала отца Элизабет. – Поплавай с нами!
– Точно, присоединяйся! – улыбнулась Шелби и, не в силах удержаться от детской шалости, плеснула в него водой.
– Милая моя, – протянул Нейв, и уголки рта его поползли вверх, – ты, кажется, напрашиваешься на неприятности!
– Хочешь меня наказать? – рассмеялась Шелби. – Попробуй, если ты настоящий мужчина!
Лицо Нейва осветилось улыбкой – такой знакомой, такой родной.
– Решила проверить, что я за мужчина? Что ж, сейчас узнаешь!
И как был, в футболке и джинсах, он прыгнул в воду, подняв столб сверкающих брызг. Шелби с визгом бросилась наутек, а Нейв – за ней: под радостный смех Элизабет он догнал жену, схватил за плечо и окунул в воду.
– Будешь еще брызгаться? Будешь?
– Ну погоди, ты мне за это ответишь! – задыхаясь от смеха, пригрозила Шелби.
– Непременно отвечу, – внезапно охрипшим голосом произнес Нейв. – Только не здесь. И не сейчас.
Она провела пальцем по его губам:
– Вечером. В спальне.
– Сегодня – и всегда. До самой смерти. А если этого срока тебе мало, – усмехнулся он, – поищи себе кого-нибудь другого.
– Мне никто не нужен, кроме тебя, – тихо ответила Шелби. Так оно и было.