Кроме него. Айс сжал кулаки по бокам. Он не только надеялся убить Матиаса, но и потребовал этого от себя. В тот момент, когда он понял, как именно победить Матиаса в кольце вызова, он поставил себе задачу убить врага, разрушившего его жизнь и его надежду на будущее два столетия назад. Поражение стало горькой пилюлей.
Что-то невидимое заползло ему в грудь, перекрыло горло. Он не посмел поднять взгляд на Сабэль. Айс сжал челюсть, но брови все равно сошлись, лицо исказилось. Слезы угрожали лишить его мужества.
— Я ожидал этого, — прорычал он, ударив себя в грудь. — Он заслуживал смерти за то, что сделал с Гайлин, и я поклялся убить его сам. Когда у меня был шанс, я был слишком медленным, слишком слабым…
— Если ты спросишь меня, то чертовски сложно быть армией из одного человека. Он — зло, которое ты не можешь понять, слава Богу. Но твой отказ принять будущее со мной не из-за того, что Матиас все еще жив.
— Из-за этого. Я подвел тебя и весь магический мир. Боже, ведьма, разве ты этого не понимаешь?
Сабэль направилась к Айсу. Он попытался не реагировать на ее прикосновение, но когда она положила ладонь ему на плечо, тепло обрушилось на него. Он резко дернулся, вздрогнул… но не смог заставить себя отстраниться.
— Я понимаю, что ты думаешь, что подвел Гайлин. Что ты потратил двести лет на то, чтобы убить злодея, ответственного за это, думая, что это почтит ее память. Но Гайлин никогда бы не подумала, что ты потерпел неудачу. Ты стал великим воином, членом Совета. Ты прекрасный человек, без которого я не хочу жить. Она бы гордилась тобой.
Его лицо исказилось, горло перехватило. В отчаянии он сжал губы, решив сдержать рыдания, отражающиеся эхом в голове.
Но это было бесполезно. Рыдания пришли, а с ними больше ярости.
— Я не смог спасти ее, я не смог убить Матиаса. Как я смогу спасти тебя, если тебе когда-нибудь понадоблюсь? Сабэль, я бы никогда не попросил тебя отдать себя в мои руки, под мою защиту…
— Остановись! Не смей решать за меня. У меня было много этого дерьма от Брэма, и мне не нужно еще больше от тебя.
Ее гнев, ее слова заставили его замолчать. Он не собирался обращаться с ней, как брат, навязывать ей свое мнение… но сделал именно это.
— Ни с кем другим мне не будет лучше. Я не просила спасать меня, хотя, я думаю, ты можешь. Я просила любить меня. И если бы Гайлин была здесь сегодня, она бы хотела того же. Она никогда не захотела бы, чтобы ты отказался от жизни, чтобы следовать по пути ненависти и мести. Она только просила остаться в твоем сердце.
Добрая, мудрая, настойчивая ведьма права. Совершенно. Но это что-нибудь изменило?
Его плечи дрожали, когда тихие рыдания сотрясали его тело.
— Гайлин умоляла меня спасти ее. Когда Матиас и Анарки медленно убивали ее, она умоляла меня спасти ее, а я не спас.
— Ты понятия не имел, что с ней происходит, и даже если бы знал, если бы попытался спасти ее в одиночку, Матиас убил бы и тебя тоже.
Сабэль обняла его и крепко держала.
Это было эгоистично, но он замер на мгновение, чтобы погреться в тепле ее прикосновения и любви. Как он мог жить без этого до конца своих веков? Он никого больше не хотел, не нуждался ни в ком. Но реальность вторглась, и ему пришлось столкнуться с этим.
— По крайней мере, я бы умер с честью. Как бы то ни было, я задаюсь вопросом, не остался ли я жив, чтобы чувствовать вес моей неудачи на протяжении веков? Почему судьба забрала ее и оставила меня?
— Ты выжил, чтобы сражаться за еще один день. Ты выжил, потому что Гайлин хотела этого. Ты выжил, потому что не подвел ее, и то, что Матиас сбежал, не значит, что ты снова подвел ее; это означает, что ты остался жив, выиграл битву и место в Совете и будешь жить, чтобы сражаться рядом с нами. Если ты готов отпустить прошлое и принять будущее.
Отпустить прошлое. Айс закрыл глаза. Он держался когтями и каждым дюймом сожаления за прошлое, не задумываясь о будущем, о счастье. До Сабэль. С того момента, как он ее увидел, его кровь вскипела. Она была его единственной причиной смотреть вперед.
Он упал обратно в кресло. Сабэль встала перед ним на колени и схватила за руки.
Айс сжал ее нежные пальцы, словно спасательный круг, чувствуя ее тепло и жизненную силу. Она была настоящей. Сейчас. Он так долго цеплялся за призраков…
— Не ты подвел, Айс. Твой отец сделал это.
Его голова раскалывалась.
Она сжала его руки.
— Он не дорожил дочерью, которую должен был защищать и любить. Он никогда не знал ее или радости, которую она могла принести, потому что отказался видеть ее. Вместо этого он использовал ее, чтобы избавиться от всех забот, чтобы сделать тебя самым сильным воином. Он никогда не понимал, что именно твое сердце дает больше силы, чем ты можешь представить. Твоя любовь к Гайлин подтолкнула тебя сегодня к битве с волшебником, который, по правде, должен был убить тебя. Твоя преданность ей наделила тебя силой и мастерством. И ты выиграл, потому что тебе было не все равно.
— Гайлин с тобой, здесь, — она дотронулась до его груди.
Айс сжал руками стул, и, черт, тот чуть не рассыпался под её пальцами. Его любовь к ней возросла, пока он не подумал, что может взорваться. Его защитная броня была сорвана, и он стоял, истекающий кровью, израненный… полностью открытый перед Сабэль.
Она не убегала. Не стыдилась.
— Я тоже там, — прошептала она. — Как и ты в моем сердце. Я нуждаюсь в тебе. Мне нужна эта заботливая суть, доблесть, преданность. Ты дал мне это, и я не хочу жить без этого. Ты нашел силы в любви к Гайлин. Мы можем построить более сильную связь вместе, которая поддержит нас обоих. Ту, которая позволит тебе выполнить новые установки Братства Судного Дня и все же даст покой, не отказываясь от будущего или своей души.
Полное принятие. Это было в ее сияющих голубых глазах. Сабэль было все равно, лишенный ли он или якобы сумасшедший, имел ли вспыльчивый характер, был ли преследуем призраками прошлого или почти ничего не знал о том, как любить. Каким-то образом она видела глубоко внутри него… и все еще любила его всем своим сердцем.
Айс не мог представить, что любит ее больше, чем в тот момент.
— Если бы ты мог изменить прошлое, ты бы воззвал ко мне снова?
Ее губы дрожали от слез, когда она задавала вопрос.
Она боялась. Его отважная, удивительная ведьма была напугана не