Чарльз Л. Харнесс

Парадоксальные люди

Перевод с английского Белоголова А.Б.

Пролог

Он не имел ни малейшего понятия, кто он был.

И он не понимал, почему так отчаянно ступает по холодной черной воде.

Он также не знал, почему в дюжине ярдов перед ним в лунных волнах скользил огромный, потрепанный, блестящий предмет.

Видение огромных расстояний, пройденных с невообразимой скоростью, мелькнуло в его онемевшем сознании, но тотчас снова исчезло.

Голова у него ужасно болела, и он ничего не помнил.

Внезапно ослепительный луч света пронесся над водой впереди него и остановился на сломанном боку быстро тонущего корабля.

Ему показалось, что в верхней части разбитого корпуса он видит крошечного большеглазого зверька, шерсть которого прилипла к его дрожащим бокам.

Почти сразу же гладкая, отделанная медью лодка резко остановилась рядом с быстро исчезающей громадиной, и он понял, сам не зная почему, что не должен задерживаться. Убедившись, что вещь, которую он сжимал в левой руке, цела и невредима, он повернулся к далеким огням речного берега и медленно, бесшумно поплыл брассом…

1 Петля для психолога

Глаза в маске всматривались в полумрак комнаты.

За металлической дверью впереди лежали драгоценности дома Шея — сверкающая груда, которая могла бы купить свободу четырехсот человек. Оплошность в этом месте обрушила бы на него ад. И все же, в огромном городе за окном начинался рассвет, и он должен был действовать быстро. Он должен на цыпочках подкрасться к двери, поднести крошечный голосовой аппарат к центру огромной бронзовой розетки, ограбить целое состояние и исчезнуть.

Стройная фигура в черной одежде прислонилась к покрытой золотом и платиной стене, и внимательно прислушалась. Сначала к ритму своего странного сердца, а затем к окружающему миру. С другого конца комнаты, примерно в шести метрах, поднимался и опускался слабый, самодовольный храп графа Шея, когда-то имперского психолога, но более известного своим богатством и дилетантством. Его обширный желудок, несомненно, заканчивал переваривать фазана и бургундское 2127 года.

Губы Алара под маской невесело скривились.

Через дверной проем позади себя он слышал скрежет колоды карт и приглушенные голоса из комнаты, полной личной охраны Шея. Это были не сломленные духом слуги-рабы, а закаленные в боях солдаты удачи с молниеносными рапирами. Его рука непроизвольно сжала рукоять собственной сабли, и дыхание участилось. Даже такой опытный Вор, как он, не мог сравниться с шестью охранниками, которых Шей мог себе позволить. Алар уже несколько лет жил в долг, и он был рад, что это задание не было связано с «мокрым делом».

С бесшумностью кошки он проскользнул к бронзовой двери, вытащив при этом из поясного кармана маленький кубик. Чуткими пальцами он нащупал центр розетки со скрытым голосовым замком. Прижав кубик к холодному металлическому блоку, он услышал слабый щелчок, а затем пронзительные, почти неслышные слова Шея, украденные у него, один за другим, день за днем, за последние недели.

Он убрал кубик в поясную сумку и стал ждать.

Ничего не случилось.

Долгое мгновение Алар стоял неподвижно. Под мышками у него выступил пот, в горле пересохло.

Либо Общество дало ему устаревший голосовой ключ, либо появилась дополнительная, неучтенная переменная величина.

И именно тогда он заметил две вещи. Первой была зловещая тишина в зале и караульном помещении. Вторая заключалась в том, что нежный храп с кровати прекратился. Следующий миг бесконечно тянулся к своей конечной точке.

Его неверный сигнал, очевидно, вызвал какую-то невидимую тревогу. Даже когда его мозг лихорадочно работал в бешеной ярости, он на мгновение представил себе суровые настороженные лица полутысячи имперских полицейских, которые будут кружить вокруг на патрульных самолетах, а затем помчатся к этому району.

Из холла донесся слабый неуверенный скрип сандалий. Он сразу понял, что стражники озадачены, не зная, подвергнет ли их появление опасности хозяина.

Он понял, что скоро один из них окликнет его.

В мгновение ока он оказался у двери спальни, ведущей в пристройку охраны, и с шумом захлопнул ее электронными засовами. Он на мгновение прислушался к сердитым голосам с другой стороны.

— Принесите лучевой резак! — раздался крик.

Дверь скоро будет открыта.

Одновременно сильный удар пришелся ему в левое плечо, и спальня внезапно засияла ярким светом. Он резко повернулся, припал на корточки и холодно оглядел лежащего в постели человека, который стрелял в него.

В голосе Шея была странная смесь сонливости, тревоги и возмущения. — Вор! — закричал он, отбрасывая пистолет, когда понял, что свинцовые пули не годятся против экранированного тела Вора. — И у меня здесь нет клинка. Он облизал пухлые губы. — Помни, — нервно хихикнул он, — ваш Воровской кодекс запрещает причинить зло безоружному человеку. Мой кошелек лежит на туалетном столике.

Оба мужчины прислушались к отдаленному вою полицейских сирен и приглушенным ругательствам и ворчанию, доносившимся из-за двери спальни.

— Ты откроешь комнату с драгоценностями, — решительно сказал Алар.

Глаза Шея расширились.

— Мои драгоценности! — ахнул он. — Ты их не получишь!

Три сирены прозвучали совсем близко. Пока Алар слушал, одна из них внезапно замолчала. Имперские полицейские будут вываливаться из патрульного самолета, и устанавливать на улице полупортативные «Кадесы», способные испарить его, в броне или без брони.

Дверь спальни начала вибрировать в резонанс с лучевым резаком.

Алар почти небрежно подошел к кровати и встал над тяжелым лицом Шея, которое было обращено к нему дрожащей бледностью. Поразительным змеиным движением Вор схватил левое веко хозяина большим и указательным пальцами.

Шей жутко хихикнул, потом с трудом и неохотой поднял голову. Он обнаружил, что сидит на краю кровати, а потом встает рядом с ней. И когда он попытался схватить тонкое горло своего мучителя, ему показалось, что нож вонзился ему в глазное яблоко.

Пот струился по его лицу, когда мгновение спустя он стоял перед своей любимой сокровищницей.

Все сирены перестали