— Твой сосед разбудил меня своими блуждающими руками. После этого не смогла заснуть. А ты?
— Твой парень разбудил меня своими блуждающими руками. У нас общая стена.
Джеймсон хихикает.
— Хорошо сказано.
Я вроде как улыбаюсь.
— Спасибо. Я стараюсь.
— Неужели? — Ее вопрос полон скептицизма.
— Нет. Но я собираюсь.
Она тоже смеется.
— А-а, теперь я понимаю.
Я закатываю глаза, подыгрывая.
— И что ты думаешь ты понимаешь?
Джеймс молчит секунд десять.
— Ты любишь ее, не так ли?
Значит, у нас с ней сведение счетов, между ней и мной, и, судя по тому, как плотно сжаты ее губы, этот вопрос – тест. Джеймсон Кларк испытывает меня, заставляет ответить правду.
Терпеливо ждет ответ, я знаю, что она будет ждать, пока я не заговорю первым.
Мой выбор прост. Я могу солгать и быть тем парнем, о котором предупреждала Вайолет, или я могу подавить свою гордость и выдать правду, вопреки себе. Несмотря на то, что я хочу, чтобы моя личная жизнь была частной, и хочу держать детали при себе.
Дерьмо.
Я киваю.
— Да.
Джеймсон открывает рот. Но не произносит ни звука.
— Я ошеломил тебя и заставил замолчать?
— Ты мог бы. — Ее ложка глубоко вонзается в мороженое. — Я имею в виду, вау. Это здорово. Я рада за тебя. Я рада за себя, еще одна девушка в доме? Это будет здорово.
О Боже, она собирается сделать это странным.
— Пожалуйста, не надо.
— Что не надо?
— Не надо... — я машу рукой перед собой. – Девчачьей чепухи. Хватит планировать свидания и забивать голову всяким дерьмом.
Снова смех.
— Слишком поздно, друг мой. Ущерб нанесен.
— Ты понимаешь, что начинаешь говорить и вести себя в точности как Оз? Всегда пытаешься давать советы и вмешиваться в мою жизнь.
— Неужели? Я? — В уголках ее глаз появляются довольные морщинки. — Ой! Ты слишком милый, но он лучший.
Такая умница, даже в час ночи.
— Я-я пропустила приглашение на вечеринку?
Мы с Джеймс вздрагиваем и оборачиваемся на звук шарканья в дверях. Вайолет входит в кухню в одной из моих футболок, зевая и протирая заспанные глаза.
Ее светлые волосы падают на плечи длинной косой.
Я обнимаю ее за талию и сжимаю, целуя в макушку ее сонной головы.
— Эй, детка, ты чего не спишь?
Вайолет устраивается у меня под боком, идеально подходя мне, как недостающая часть головоломки.
— Меня разбудил смех из кухни. — Она зевает.
— Прости. Меня мучила жажда, и, по-видимому, эта ночь загула мятного мороженого с шоколадной стружкой.
Джеймсон стучит ложкой по контейнеру в ее руках, выглядя слишком бодрой.
— Виновата.
— На этой ноте мы с Пикс возвращаемся в постель.
Джеймс закатывает глаза.
— Спокойной ночи, ребята.
Я веду Вайолет по коридору, забираюсь с ней в постель и обнимаю за талию.
— Спокойной ночи, — шепчет она в темноте, прижимаясь задом к моему паху, что никогда не предвещает ничего хорошего для моей способности спать.
— Спокойной ночи, — бормочу я, зарываясь лицом в ее волосы. — Люблю тебя, детка.
Так чертовски сильно.
— Я тоже тебя люблю.
Эпилог.
Вайолет
— Пикс, я написал тебе стихотворение, хочешь послушать?
— Ну, да.
— Розы красные, фиалки синие…
— Эй! Я не синяя.
— Ладно, ладно, попробую еще раз.
Зик театрально откашливается, наклоняясь ко мне через стол.
— Розы красные, Вайолет красивая, я хочу заняться с ней любовью.
Я морщу нос.
— И это все стихотворение?
— Э-э... что-то... что-то городское?
— Просто остановись, — хихикаю я.
Он наклоняется ближе.
— Шучу, это стихотворение не настоящий твой подарок. — Зик откашливается. — У меня есть кое-что для тебя.
Мой настоящий подарок? С чего это…
Я растерянно моргаю.
— Для чего?
— Я имею в виду, прошло около шести месяцев. Люди разве не дарят подарки и все такое? — Он пожимает плечами.
Шесть месяцев?
Я понятия не имею, о чем он говорит.
— Дарят подарки зачем?
Зик берет меню с середины стола, того самого, что загораживает нам обзор, и отодвигает его в сторону.
— Ты сейчас серьезно? Ты правда не понимаешь, о чем я говорю?
Я медленно качаю головой.
— Сожалею.
— О, черт возьми, я убью его, когда вернусь домой.
— Кого?
— Оза, — выдыхает он. — Я такой... я идиот. Черт бы его побрал, это его вина. Нет, это моя. Я не должен был его слушать.
— И что же он велел тебе сделать?
— Он велел сделать тебе подарок на нашу годовщину, что-то хорошее, но, очевидно, люди так не делают.
Наша годовщина?
— Сегодня наша годовщина?
Так вот для чего этот шикарный ужин? Нарядная одежда и дорогой ресторан? Я думала, мы просто поужинаем.
Кадык Зика подпрыгивает, когда он сглатывает, лицо краснеет от смущения.
— Дерьмо.
— Мне очень жаль. Я знала, глядя на календарь, что мы вместе так долго, я просто не думала, что ты захочешь отпраздновать это.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что не знала, что я захочу отпраздновать? Ты моя девушка.
Он смотрит на меня, как на ненормальную.
Боже мой, это так мило.
— Так... я могу получить свой подарок?
— Да, — ворчит он. — Но я чувствую себя такой задницей.
— Ты чувствуешь себя задницей из-за того, что купил мне подарок?
— Нееет, я чувствую себя задницей, потому что... ну... не расстраивайся, ладно? Я знаю, что ты мне ничего не купила. — Если угрюмые глаза могут дуться, то его глаза делают это прямо сейчас.
— Не хандри. Я бы принесла тебе что-нибудь, если бы знала, что это праздничный ужин.
Зик приподнимает бедра с сиденья и роется в заднем кармане. Достает узкий конверт и кладет его на