долларов. Кирилл даже не колеблется.

— Когда?

Слышно удивление, смешанное с уважением:

— Завтра в полдень.

— Где?

— Бродвей. Арка. И без хвоста. Понимаешь.

— Буду.

— Приятно иметь дело. Бывай.

Ту. Ту. Ту.

Завтра в двенадцать. Центральная улица. Главный вход в торговый центр «Атриум». В полицию не заявлять. К бандитам и детективам не обращаться. Уф.

От сердца отлегло. Ясность. Спокойствие.

Все живы.

— — —

Она летала на крыльях. Даже не так. Без крыльев. Просто — летала.

Через неделю должно наступить Оно — Событие. Главное. Дождалась!

Дождалась?

Дождалась…

Горячие струи били в лицо и обтекали тело. Как губы и руки Кирилла.

Сквозь шум воды что-то пробилось. Звонил телефон. Кирилл? Нет, на него выставлена другая мелодия. А вдруг что-то важное? Алена отключила воду и перешагнула бортик ванны.

— Да? — счастье так и лучится в трубку.

Руки оттерли с плеч и живота последние капли. Кожа упруго дышит. Жизнь прекрасна.

— Супруга Кирилла Матвеева?

— Да. — Маленькая ложь не в счет. Еще нет, но это если по паспорту. А по сути уже да.

— Вы сейчас дома?

— А что?

— Несчастный случай.

Боже…

Незаконченный стук сердца. Полет в пропасть. С высоты — об острые камни.

Кирилл. Долгожданное счастье. Они встретились три года назад. У него были проблемы в семье. У нее были проблемы в семье. У них вместе проблем не стало.

Муж дал развод почти сразу. Кириллу пришлось добиваться этого еще два года. Делить (в смысле — отдавать) все движимое и недвижимое. Утрясать юридическое. Отрывать родное.

Трудно, когда одна из сторон принимает развод за рыбку золотую. Но вот невод пуст, и делить больше нечего. Отдано бывшее, разчекрыжено нынешнее, поделено предстоящее. Потрепав друг другу нервы и жизни, стороны пришли к соглашению. Кристине — все и Павлик, Кириллу — Алена.

И вот за неделю до свадьбы…

— Что с ним?!

— Вы дома?

— Да! — Она ничего не видит сквозь возникшую перед глазами соленую пелену.

— Срочно спуститесь вниз.

Стул опрокидывается. Входная дверь остается незакрытой. Едва не сбитая с ног соседка материт вслед и крутит пальцем у виска.

Со второго этажа — три пролета: два больших и нижний, подъездный, в котором всего шесть ступенек. Шлеп-шлеп-шлеп — потому что тапочки. И халат. Больше ничего. Когда раздался звонок, она забыла обо всем.

Тугодум-домофон не понимает важности момента. Нервы. Улица.

Мороз обливает жгучим пламенем, забирается под, на и в. У дверей — машина с темными стеклами.

— Сюда, — зовет кто-то изнутри.

Дверца отворяется.

Взмыленная, бурно дыша, Алена нагибается, собираясь спросить…

— — —

Глава 2

— Верите, — златокудрая голова нежно склоняется к плечу соседа, — что все в жизни — неслучайно?

Чувственный шепот едва слышен. Мужчина нервно оглядывается в другую сторону, где сидит супруга, но она поглощена кинодейством и ничего не замечает.

Ему неловко. Он косится на таинственную незнакомку слева. Взгляд пробегает по ней сверху донизу, задерживаясь на особых обстоятельствах.

Все при ней. Одета с шиком. Не вульгарна. Симпатична. Впрочем, ничем не лучше жены.

Но и не хуже. В уме щелкает калькулятор. Накрывают туманы и проносятся ветра. Наконец, из-за согнанных туч выплывает солнце.

Он улыбается.

Она встает и медленно выходит. Фильм продолжается. Жена переживает за бьющуюся в истерике героиню, которой изменил герой. Мужчина ерзает и косится на опустевшее кресло — на еще теплом от сдобного наполнения месте белеет визитка.

— Стоп.

Изображение замерло. Потянувшаяся влево рука мужчины — змея, которая крадется за добычей. Картина маслом.

Докладчица удаляет с монитора ситуацию с однозначной концовкой и смотрит на собравшихся.

— Слишком примитивно, — говорит одна.

— Слишком нахально, — допускает вторая. — Можно напугать.

— Слишком сложно. — Третья сексуально потягивается и кривит губки. Она самая юная из всех и не пропускает случая это подчеркнуть.

Докладчица и две другие старше и мудрее. Они не смотрят на третью. Они думают.

— Я бы заставила сделать первый шаг, — первая.

— Романтика и тайна хороши, — вторая, — если не переусердствовать.

— Они на все клюют, — третья. — Только покажи.

Докладчица:

— Этот — другой. На Лизу не клюнул.

Третья хмурится. Получается, что и у нее могло не получиться. Лиза — конкурентка по возрасту и стати. Правда, в Комиссию не входит. Пока. Пара неудач — и легко заменит.

— Я бы смогла, — упорствует третья.

Остальные улыбаются. Молодо-зелено. Но дело свое знает и сообществу предана. За то и держат ближе к себе, а не за гладкость юности и объем мягкости.

— У него до сих пор — только с младшей бухгалтершей из соседнего отдела. Тщательно скрывает. А та не смогла.

Докладчица улыбается и закидывает ногу на ногу, чего, впрочем, не видят виртуальные собеседницы — камера берет только верх. Рука тянется к кнопке запуска следующей записи:

— Смотрим результат?

Первая и вторая пренебрежительно цедят:

— Что там смотреть?

— Все как обычно? — не удержавшись, любопытствует третья. Как бы ни харахорилась, а учиться у старших не забывает. Умничка.

— На пять с плюсом.

— И все равно, — вздыхает первая. — Подбить на измену во время кино про измену… Не комильфо. Мельчаем.

— Главное — результат, не так ли?

— И все же хочется сделать красиво.

Первая кивает и, меняя тему, обращается ко второй:

— Что с «Риэлтингом»? Чарли торопит.

— Одним сейчас Роза занимается. — Вторая смотрит на часы, улыбается: — Как раз в эту минуту.

— А другим кто? — интересуется недавняя докладчица.

— С ним Лиза работает. Пока — ноль.

Третья едва сдерживает злорадство. Счет в ее пользу растет.

Докладчица видит мигающий ярлычок:

— Кристина сбросила отчет.

— Отлично. — Все переглянулись. — Кто займется дальнейшим?

Докладчица поднимает руку первой.

— — —

Серый стеклянно-бетонный муравейник гудит и сверкает мутными глазами вставшего в пробках автостада — впереди авария или ремонт дороги. Из зада каждой стальной особи поднимается белесый туман, он окутывает натужно клацающие, как в ознобе, морды притискивающихся сзади и обдает псевдотеплой вонью перебегающих прохожих, прикрывающих нос меховыми варежками.

Ноги несут Кирилла домой. Не «домой», к квартире бывшей жены и украденного солнышка, а к любимой.

Он думает о деньгах. Десять тысяч долларов. Похитители знают его жизнь, сумма реальна.