- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (39) »
Л. КВИН ИКС, ИГРЕК, ЗЕТ Повесть о делах мальчишечьих, веселых и разных
I
САНЯ ТЕРЯЕТ „КАМУ“
Весной, едва начал таять снег, возле дома Сани Зубавина из сугроба вылез синий уголок. Первым его заметил глазастый Димка — младший братишка Сани. — Подснежник! Чур мой! Чур мой! — заорал он на весь двор, ринулся к сугробу и, присев на корточки, осторожно потянул за уголок. Цветок не подавался. Димка потянул сильнее. Уголок нехотя пополз из-под снега и вдруг превратился в обложку самой обыкновенной школьной тетради. «…По английскому языку… Ученика 6 «а» класса Александра Зубавина», — прочитал по слогам Димка. Он разгреб руками снег, вытащил промерзшую тетрадь и помчался домой. Дверь открыл папа. Он был в шапке и пальто — уже пообедал и собрался к себе в телестудию. — Опять ты?.. Хоть швейцара ставь у двери! Только и знаешь, что бегать взад и вперед. — Вот! — Что это? — Санька тетрадь потерял. По английскому. Я нашел! Я! Папа взял двумя пальцами начавшую оттаивать тетрадь, прочитал надпись на обложке. — В самом деле! Он осторожно отодрал страницу, другую, третью… — Ого! Двойка!.. Где нашел? — Там, у забора. В сугробе. — Лена! — крикнул папа. — Лена! Из кухни вышла мама в новом капроновом переднике. Руки у нее были мокрые и красные, наверное, мыла посуду. — На, полюбуйся! — голос папы дрожал от возмущения. — Вот к чему приводит твой гнилой либерализм. — К чему? — сразу поинтересовался Димка. — И почему он гнилой? — Убирайся, — накинулся на него папа. — Марш на улицу! В такие минуты с папой лучше не спорить — за семь лет жизни Димка накопил значительный опыт. Он тотчас же выскользнул за дверь и стал внимательно прислушиваться. Послышался шелест бумаги — мама листала тетрадь. — Да, действительно… Надо спросить у Сани. — Что спрашивать! И так все ясно! Твой сын растет обманщиком Он встал на путь преступления. — Ты уж скажешь! — Да, я повторяю с полной ответственностью: на путь преступления! Так все и начинается. Сначала сокрытие двойки, потом кража со взломом. — Не надо было обещать ему «Каму». — Но я же сказал ясно: одна двойка — и камеры не будет. — Вот он и спрятал тетрадь. — Значит, «Кама» виновата? Другими словами, виноват я!.. Что ж, в таком случае остается только одно. Быстрые папины шаги удалились в сторону детской. — Постой, Саша, что ты хочешь делать? — Ничего! — Из детской доносился грохот открываемых и вновь задвигаемых ящиков письменного стола. — Куда он ее сунул, хотел бы я знать?.. А, вот! — Саша, так нельзя! Одна-единственная двойка! — Я не собираюсь разгребать все сугробы в поисках его двоек. И потом, главное — он обманул. — Нет, Саша, ты… — Кончено!.. Я пошел. До вечера! — Куда ты понес «Каму»? — В комиссионный… Папа так стремительно вышел, что Димка едва успел отскочить от двери. Он обождал немного, а потом стал медленно спускаться по лестнице. Что он наделал! Этого Саня ему никогда не простит.Саня Зубавин возвращался из школы в отличном настроении. Сегодня в магазине культтоваров появилась в продаже кинопленка один на восемь. Всего шестьдесят копеек. Сорок у него есть. Двадцать он возьмет у Димки в обмен на венгерский значок — Димка на него зарится уже целую неделю. Вот когда можно будет, наконец, испытать «Каму» в деле! Бачка для проявления пленки у него, правда, еще нет, но Андрей Злобин, кинооператор телестудии, обещал проявить сам. А если Андрей обещал… Саня ловко толкнул ногой калитку и, прежде чем она захлопнулась снова, проскочил во двор. Братишка с унылым видом стоял у забора и ковырял ботинком в сугробе. — Эй, Димка-невидимка, — крикнул Саня. — Значок хочешь? — Хочу, — как-то вяло отозвался Димка. — А двадцать копеек мне дашь из твоей копилки? — Дам. — На, бери значок… Ну! Но Димка не подходил. — Ты что? — удивился Саня. — От мамы влетело? Димка отрицательно покачал головой. — Ребята надавали? — Нет. — Так что же? — Ничего. Нет, что-то с Димкой было не в порядке! — Слушай… Саня сделал несколько шагов в сторону Димки, но тот сорвался с места, словно вспугнутый заяц, и мелкой рысью побежал в другой конец двора. Сомнений не оставалось: Димка нашкодил. — Ты что наделал? Говори! А то как поймаю… — Я же не виноват, если она сама вылезла, — плачущим виноватым голосом отозвался Димка. — Я думал, ты потерял. — Что потерял? — Тетрадь… А папа сразу взял и отнес в комиссионку. — Тетрадь? — Нет. «Каму». — «Каму»?! Саня единым махом взлетел по лестнице и забарабанил в дверь. — Где «Кама»? — завопил он, еще не успев войти в квартиру. — Что за тон! — Мама говорила строго и сердито. — Разденься и садись за стол. Все уже остыло. Я не буду сто раз подогревать. Саня бросился в детскую, вытащил нижний ящик письменного стола. «Камы» не было на месте. Ни «Камы», ни футляра, ни инструкции. Саня повернулся к маме. В глазах дрожали слезы. — Как же так, мамочка? — Ах, у меня там пригорает!.. Папа совершенно прав! — минуту спустя донесся ее голос из кухни. — Ты обманул, не сказал про двойку, спрятал тетрадь. — А что я должен был делать? Какая-то несчастная, случайная двойка! А папа не купил бы «Каму». — Все равно обманывать нельзя… — Мама вышла из кухни. — Постой, Саня, ты куда? Постой! Но Саня, не слушая, уже мчался вниз по лестнице.
Комиссионный магазин помещался неподалеку, за три квартала. Саня иногда заходил туда — все ждал, что кто-нибудь принесет бачок для кинопленки. Ему не нравилось в магазине: сумрачное помещение, в котором целый день горит электрический свет, затхлый запах, тихие грустные вещи, преданные своими хозяевами и покорно ожидающие новых. Он подошел к прилавку, на котором лежали фотоаппараты, часы, барометры. — А тебе что, мальчик? Юркая продавщица с острым птичьим лицом смотрела на него с откровенным подозрением. — «Кама»… «Кама» у вас продается? Где-то в глубине души он хранил надежду, что папа все же не понес «Каму» в комиссионный. — «Кама»? Саня проследил за взглядом продавщицы и увидел камеру. Вот она, в кожаном футляре… Висит на гвозде, словно безработная авоська. Его «Кама»! — А деньги у тебя есть? — спросила
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (39) »