ЛЮДВИГ КЛАГЕС

КОСМОГОНИЯ ЭРОСА

ТОГЕНБУРГМОСКВА 2018
Людвиг Клагес принадлежит к числу младших немецких философов, которые ведут свое идейное родство от Фридриха Ницше. Работы и идеи этого блестящего мыслителя почти неизвестны в России. Причина этого кроется не в отсутствии оригинальности или в малозначимости работ Клагеса. Дело в том, что его усердно старались забыть. Причиной тому были фактически провидческие мысли, изложенные на страницах работ Клагеса. Он не только вдохновил экологическое движение задолго до его появления, но и показал, что душа и Дух — это не просто не одно и то же, это противопоставленные друг другу явления. Он полагал, что Дух подчиняет себе человека, лишает его жизни — эти слова обретают новое, актуальное звучание в условиях нынешней практически повсеместной дегуманизации жизни. Работа «Космогонический Эрос», которая увидела свет в 1922 году, была отправной точкой для создания сложных и не всегда понятных конструкций, но именно она позволит начать путешествие в мир образов, созданных человеком, которого считают величайшим метафизиком ХХ века.

ЗАЩИТНИК ДУШИ, ПРОТИВНИК ДУХА

Данное издание — это один из первых шагов, предпринятых для того, чтобы познакомить отечественного читателя с наследием немецкого мыслителя, который оказался не столько забыт, сколько вытеснен из сферы научных интересов. Его звали Людвиг Клагес. Данная книга не является ни всеобъемлющей биографией этого философа, ни академическим анализом его сложных, во многом причудливых построений. Творчество этого человека вообще очень сложно систематизировать, то есть описать, классифицировать и положить на какую-то определенную «полочку». События начала второго тысячелетия, процессы, которые с пугающей стремительностью набирают силу, позволяют судить о том, что некоторые положения, выдвинутые Клагесом более ста лет назад, оказались в буквальном смысле слова провидческими. Прежде всего, он предупреждал о смертельной опасности, которая крылась в состоянии человечества, когда оно в итоге не смогло бы воспроизводить ни природные, ни духовные ресурсы.

Весьма симптоматично, что представители академической среды, в известной мере занимающиеся обслуживанием интересов транснациональных структур, регулярно обвиняли Людвига Клагеса либо в иррационализме, либо вовсе в криптофашизме. Чтобы заработать подобные укоры в свой адрес, вполне достаточно всего лишь подвести метафизический базис под критику потребительской модели поведения, обличить слепую веру в технический прогресс и отрицать воспевание бессмысленной свободы от принципов. Сразу же надо оговориться, что Людвиг Клагес не является классическим философом (в академическом понимании этого слова). В то же время его никак нельзя назвать «учителем» эзотерической школы. Не был он и сектантом. Можно сказать, что он был пионером науки, которая выходила за рамки привычного.

Подобное новаторство привело к тому, что по итогам ХХ века Клагеса можно было бы назвать аутсайдером. И это невзирая на то, что он обладал серьезными наградами, а в настоящий момент провозглашен одним из создателей экологического движения как такового. Однако для того, чтобы получить признание, необходимо говорить людям то, что они хотят услышать. А радикальный пессимизм, которым были пропитаны работы Клагеса, никак не способствует в настоящее время появлению толп восторженных поклонников, это, скорее, удел избранных. Вместе с тем леволиберальные мыслители активно пытались повесить на Клагеса ярлык фашиста. Поскольку это было весьма проблематично, выдумывались разные явления, под формат которых старались подстроить этого немецкого философа. В итоге его можно встретить в рамках не имеющих четкого определения мифического фашизма и протофашизма — явлений в большей степени выдуманных, нежели реальных.

Однако подлинный интерес работы Клагеса представляют по причине того, что он сделал отправной точкой своей философии уничтожение природы как таковой. Это относилось и к разрушению человека изнутри, и к истреблению живой среды планеты. Противодействие жизни как самый разрушительный процесс современного человечества стало главной темой рассуждений философа. Впрочем, будучи ярко выраженным культурным пессимистом, Клагес не был в состоянии предложить обществу очевидный рецепт спасения. Едва ли можно считать случайным, что одна из ранних, а вместе с тем и самых значимых работ была манифестом 1913 года, который получил название «Человек и земля». Но он не останавливался на проблемах, связанных с окружающей средой. Апогея своего творчества он достиг, когда создал монументальный (хотя бы с точки зрения объемов) труд, который носил в некоторой степени провокационное название «Дух как противник души». Но даже в этой работе он выступал против механизации природы, что отразилось в грустно ироничной фразе о том, что «мы исследуем священные элементы древних только лишь на предмет того, сколько лошадиных сил они могут нам дать». Если же более внимательно вчитаться в строки манифеста «Человек и земля», то станет понятно, что экологическое движение зародилось вовсе не в 70-е годы ХХ века, когда общественность стала проявлять серьезную обеспокоенность по поводу загрязнения окружающей среды. Еще накануне Первой мировой войны Людвиг Клагес писал: «Оргия опустошения охватила человечество, „цивилизация" стала исключительно кровожадной, плодоносность земли гибнет под ядовитой коростой». Или: «Мы вовсе не обманывали себя, когда находили „прогресс" весьма подозрительным, как пустую трату сил; мы видим, что этот метод является вводящим в заблуждение разрушением. Под предлогами „пользы", „экономического развития", „культуры" на самом деле осуществляется уничтожение жизни. Жизнь преследуется во всех ее проявлениях: вырубаются леса, истребляются животные, стираются с лица земли коренные народы, оскверняются ландшафты... На службе всего этого стоит вся техника, и помогают самые большие отрасли науки». Рассуждая о том, как связаны природа и душа, Клагес писал: «Итак, мы должны были вкусить плоды „прогресса". Он, как всепожирающий пожар, прокатился по земле, и где он выжег территорию, там уже ничего не растет, пока там есть люди. Утраченные виды животных и растений не возрождаются, потаенное тепло человеческого сердца потухло, и остался лишь