========== Часть 1 ==========

— Угадай, кто?

На глаза Бенни легли две маленькие ладошки, заставляя его напрячься и отложить пакет с донорской кровью. В любой другой ситуации он бы оторвал наглецу руки, но знакомый запах уже завладел вампиром, и губы мужчины дрогнули в улыбке. Бенни накрыл ладони своими и, сделав вид, что задумался, предположил:

— Ой, ну даже не знаю! Кто бы это мог быть? — голос вампира звучал так театрально, но так смешно, что стоящая позади него девушка, такая родная и любимая, невольно захихикала. — А-а-а, ну теперь понятно. Аллата! — Бенни накрыл её руки своими и убрал с глаз.

Аллата была невысокой обладательницей каштановых волос и глубоких карих глаз, напоминающих две бездонные Мариинские впадины. Девушка не изменила своему вкусу — на ней было тёмно-серое платье и обычные балетки. До сих пор не полюбила туфли?

— Бенджамин Лафит, — с привычной улыбкой на лице и смешком в голосе протянула Аллата. — Собственной персоной, вернулся из Чистилища.

Бенни хлопнул в ладоши и расставил руки, подражая клоунам, когда те выполнили какой-то номер.

— Тадам! — засмеялся вампир. Было уже темно, так что два вампира стояли под покровом ночи совершенно одни. Аллата засмеялась и, словно восторженно, похлопала в ладоши.

— Как ты узнала, где я? — поинтересовался вампир, убирая пакеты с кровью и закрывая багажник. Вампирша тут же запрыгнула на него, по привычке скрестив ноги. Теперь она смотрела на него сверху.

— Птички напели.

— Собрала своё гнездо? — с искренним интересом спросил Бенни. Аллата покачала головой.

— Хотела, но что-то никак не собралась. Я по-прежнему кочую одна, изредка пересекаясь с другими. Где-то не задерживаюсь, с кем-то остаюсь, но больше месяца ни с кем не путешествую, но у меня появилось много «друзей», и кое-кто заметил тебя. Честно сказать, я не поверила и рада, что ошиблась.

Бенни понимающе хмыкнул. При других обстоятельствах он бы оторвал «птичкам» крылышки, но сейчас он не злился. У вампира накопилось много вопросов, на которые он хотел получить ответ. Всё-таки он не был на земле пятьдесят лет, а это, согласитесь, большой срок.

— А почему ты не вернулась к Старику? — Лафит криво усмехнулся. — Ты была душой гнезда, тебя бы приняли с распростёртыми объятьями.

Аллата грустно усмехнулась, и Бенни даже пожалел, что задал этот вопрос. Он бы понял, если бы Аллата не захотела на него отвечать, но она всё-таки заговорила:

— Первое время, ну, после твоей смерти, — вампиршу передернуло, — я всё ещё оставалась в гнезде, но месяца два, не больше. А потом всё настолько очерствело, что остаться не смогла. Я скрывалась, обходила дружков Старика стороной, но тройку раз Квентин и Сорренто нашли меня… в общем… Они не стали меня преследовать, кажется, Старик еще лелеял мечту, что я вернусь…

Аллата замолчала. Вампир слушал её очень внимательно, не перебивая. В душе он гордился тем, что девушка не вернулась к их бывшим «братьям», пусть её и обратил Старик, Бенни — тот, кто воспитал её.

— А как жизнь в Чистилище? — внезапно спросила вампирша. — Как ты выбрался? Что оно вообще из себя представляет?

Аллата расспрашивала его с присущим ей детскими любопытством. Она была таким ребёнком в душе; одна из черт её характера, которая так привлекала вампира.Теперь очередь Бенни невесело усмехаться.

— Каждая душа там — монстр. Все эти пятьдесят лет либо я преследовал, либо меня. Если хочешь выжить там, единственный шанс — убивать всех и вся. И не смотря на это, ты чувствуешь… очищение. Это место — хуже любых кошмаров, которые могли придумать мы или люди. Там кромешная тьма, кровь, кости, тела и души разных тварей: мерзких, голодных, жестоких…

Бенни сглотнул. Аллата положила руку ему на плечо, ободряюще сжимая.

— Тогда ещё лучше, что ты смог выбраться, — оптимистично заявила шатенка, улыбаясь Лафиту.

Они просидели молча пару минут. Аллата так и не убрала руку с плеча вампира. Каждый думал о чём-то своем и друг о друге. Особа краем глаза осмотрела на сидящего рядом мужчину. Каштановые волосы, небесно-голубые глаза, идеальные черты лица, простая одежда, расслабленный вид. И не скажешь, что рядом воплощение зла и убийца, хотя Бенни, по мнению Аллаты, был самым чистым вампиром из всех. У неё была душа, которую Аллата не могла очистить при всем желании, а Бенни был в Чистилище, это сделало его чистым. Рука Аллаты соскользнула с плеча вампира, что вывело его из задумчивости. Он также разглядывал сою бывшую ученицу: время не коснулось её, Аллата была всё так же прекрасна: волнистые каштановые волосы до лопаток, большие карие глаза, бледная кожа, но Бенни помнил, какой румянец был на этих щёчках. Она попала к ним еще девочкой лет двенадцати, нескладным подростком. Как смехотворно выглядели на её худом тельце обтягивающие платья, в которые её одевал Старик. На спине выступал каждый позвонок, острые локти и щуплое колено из-под вульгарного выреза на бедре. Аллата была словно куклой для него, и это безмерно возмущало Бенни, который заботился о ней, как о родной. Она и была таковой. Родной.

— Мне пора идти домой,— сообщила Аллата, смотря на вампира глубокими карими глазами. — Ты надолго здесь? Мы ещё встретимся?

— Я задержусь на неопределенный срок, — ответил вампир, отвечая на её взгляд. — Я тут устроился, так что завтра мы точно встретимся.

Вампирша улыбнулась и, немного помявшись, поцеловала вампира в щёку. Резво соскочив с капота машины, Аллата растворилась в уходящей тьме. Светало.

***

— Мама?

Аллата выдавила из себя улыбку и погладила мальчика по голове. Малыш сонно потёр глазки. У него были короткие тёмные волосы и так непохожие на её голубые глаза.

— Как ты, принц мой?

— Всё хорошо, — сон постепенно уходил из голоса мальчика, и он сел на кровати, смотря на маму. — Сорренто принёс мне еду, а Квентин даже погулял со мной в саду.

Аллата кисло улыбнулась. Дверь едва слышно скрипнула, и на полу во мраке протянулась полоска света. Бывшие собратья посмотрели на шатенку с недоброй усмешкой, но мальчик как будто ничего не замечал. Он весело рассказывал матери всё, что происходило с ним, не упуская ни малейшей детали.

— Мама, Квентин сказал, что скоро я смогу вновь жить с тобой, только тебе надо будет что-то сделать, — малыш посмотрел на маму с надеждой в голубых глазах. — Ты же