были мутными, а на центральном, так сказать, бросковом, застыло отражение разъяренной головы Минотавра. Я молниеносно оглянулся, ища воплощение оригинала. Кроме двух сумасшедших, в лаборатории больше никого не было. Внимательнее посмотрел на отражение Минотавра — ничего не изменилось: распахнутая пасть, полная желтых клыков и пены, две плошки воловьих красных глаз.

— Где он? — хрипло выдавил я, тыча пальцем в застывшую голограмму.

Дядя несмело приблизился.

— Кто? — Он увидел голову Минотавра и присвистнул: — Какое дьявольское создание преследовало тебя?

— Минотавр.

— Понятно, — дядя с видом знатока покачал головой.

— Что с ним?

— Когда он прыгнул за тобой, произошел скачок напряжения во временно-континуумном блоке, — начал объяснять дядя. — Ты пересек поле, и напряжение резко упало, до минимума…

— Что с ним?

Дядя пожал плечами.

— Он испортил мне всю систему зазеркалья, проклятое животное.

— Что с ним?! — закричал я.

— Боюсь, что его голова осталась вмурованной в стену или блуждает в темпоральном пространстве, как космический мусор.

Я с облегчением вздохнул. Дядя взял меня под руку.

— Ты, Сергей, не бойся, расслабься, ведь ты дома. Пойдем в бассейн, ты расскажешь мне, что с тобой приключилось. Кстати, где твоя красная майка?

9.04.1995, Витебск.