дарственной подписью Иоанна Крестителя.
«Книга о невкусной и нездоровой пище».
«Чертежи мира», издание второе, переработанное и исправленное.И засыпал… Просыпался рано, с рассветом. Шел по садам и к своей бутылке, добавлял еще дюжину-полторы пустых. Сдавал их за сущие копейки, покупал на них буханку хлеба и бутылку пива на вечер. Но в то майское утро получилось иначе — его кто-то тряс за плечи: — Проснись… Ну просыпайся же… Эльф осторожно открыл один глаз. Огляделся и открыл второй. С головы до пят осмотрел фигуру, стоявшего перед ним. И улыбнулся: — А, князь, это ты… Князь поднялся на ноги, протянул руку, помогая встать эльфу. — Не скажу, что не рад тебя видеть, но не ожидал… Отчего в наших краях? — Захотел тебя увидеть… — Прямо сейчас? — Ну да. Повод есть. С праздником тебя — с Днем Победы. С днем твоей победы… Затем они долго стояли, рассматривая друг друга: — А ты не изменился, — наконец сказал эльф… — А с чего мне меняться. Я практически вечен… Это я могу сказать и про тебя… Только ты об этом стал забывать. Как тебя сейчас именовать? — Эльф. — Эльф? Просто эльф? — А отчего нет? Ты разве видишь тут других эльфов? А у тебя есть имя? — Есть, но оно тебе ничего не скажет. Но можешь называть меня вампиром… Я не обижусь… Они ушли к реке. Эльф долго плескался то ли в воде, то ли в тумане. Вампир сидел на берегу и думал о том, что иные вещи неподвластны времени. Так как сейчас, эльф мог плескаться за день до начала войны в пограничном Буге, годом позже — на Дону или на Волге, еще через три года — на Висле или на Эльбе… А затем — уйма рек по всему миру, куда их только судьба не заносила. — К слову, — хотя до этого ни слова не было сказано, прокричал через туман эльф. Вода была обжигающе холодная, и чтоб не закричать ругань, он заорал первое попавшееся, — а где ты пропадал? — Я? — Где я был, я знаю… — Для начала я сменил имя и фамилию. Для этого пришлось устроить себе похороны. — И зачем они тебе? — Я могу отнести цветы на свою могилу. — Ну и что? — ответил эльф. — А у меня могила — любая братская. Каждый неизвестный солдат — это я… Затем они пошли в подземелье, вырытое не то гномами, не то муниципальными службами. Если город живой, то здесь лежали его вены-трубопроводы, натянутые словно жилы силовые кабели. По тонким проводам, как нервные импульсы, бежали чьи-то разговоры. Эльф выдохнул то ли молитву, то ли заклинание, и открылся им новый коридор, в конце его — дверь. За ней — комнатушка. Там эльф хранил то, в чем не нуждался. В углу стоял лук, рядом висела с него тетива. Был тут щит и меч, и фузея с запасом дроби. В коробке на полочке лежало два пистолета. В углу стоял шкаф, оттуда эльф вытащил мундир. Еще внизу шкафа лежал ящик. Эльф с трудом вынул его и открыл. Там лежали ордена и медали всех войн, на которых дрался эльф. Ордена с последней войны лежали сверху, завернутые в кусок красной материи. Эльф надел не все. От тяжести металла могло порвать сукно мундира. Отобрал лишь любимые и аккуратно вдел в старые дырочки. Затем обул сапоги, нацепил фуражку… Развернулся к вампиру через левое плечо и браво козырнул: — Честь имею! Вампир приподнялся на носках и со щелчком свел каблуки. Но руку в салюте не выбросил, а только сказал: — Прости, но эти слова, кажется, с другой войны…