которых сидело бочкообразное тело. На толстой шее которого, крепилась громоздкая получеловеческая морда, с широкой челюстью заполненной кривыми клыками, рваным пятаком и печальными человеческими глазами. Тварь сразу поняла, что произошло, и разорилась длинным грустным воем, разум бывшего светлого бога, почти не претерпел изменений, так как это была часть его кары, которую он должен испить до конца.

Высокая темнокожая фигура порождения хаоса, которую некоторые называли Валадоном, с радостью наблюдала, за мучением своего врага, наслаждаясь этим моментом и впитывая его страдания всеми фибрами своей темной души, наконец-то, все стало на свои места, враги страдают в великих мучениях, а друзья грозно шагают к победам. Подойдя к монстру, который продолжал заливаться воем, с силой приложил его кулаком в клыкастую морду, тушу мотнуло в воздухе, из нее разлетались клыки и частички плоти, не выдержавшей челюсти. Дальше он начал обрабатывать тушу ногами, качественно дозируя удары что бы доставить максимум удовольствия этой твари, не лишая ее сознания. Только сейчас Валадон испытывал спокойствие, его клятва выполнена, но это никогда вернет той частички его душ которая умерла вместе с Гелианной, зря они ему ее подослали, выжили бы сами и не травили душу истинной любовью. Он понимал, что время вспять не повернуть, Гелианна навсегда останется мертвой, но это не повод, что бы не позволять Аремиусу, спокойно жить в своем новом прекрасном обличье, Валадон был полон решимости на протяжении обозримой вечности, каждый миг напоминать своему новому слуге, какую страшную ошибку он посмел допустить. И пусть его словам будут свидетелями боги, он никогда от них не откажется! Когда тело монстра, стало едва подавать признаки жизни, и вообще, походить на целое тело уродливого живого существа, он остановился, перестав бить его ногами. Кинув полный отвращения взгляд на кровавое месиво, он перевел взгляд на заходящее солнце. Сейчас, он был в начале своего нового пути, войны между богами темной и светлой стороны войдут в новую фазу, и возможно через миллионы лет беспощадных войн, одна из сторон сможет назвать себя победителем, Валадон собирался во всем этом, принять самое непосредственное участие!

Эпилог

Грязный, вонючий, нищий, сидел на ступенях храма, поджав под себя единственную ногу, его правая рука висела безжизненной плетью, но он умудрялся с ее помощью держать деревянную миску для подаяний. Его лицо было обезображено шрамами, но густая грязная борода скрывала половину из них. Жизненное положение, не мешало калеке счастливо улыбаться, каждому прохожему даже не намекая на скромно пустующую мисочку, в которой была всего парочка монет, которых не хватит, даже на самую дешевую пищу, которой довольствуется последние годы своей жизни. Но он не расстраивался, и изредка поворачивал голову назад, любуясь роскошным храмом у входа в который красовалась гигантская скульптура высокого широкоплечего воина, который доброй улыбкой на бородатом лице, уверенно взирал вдаль.

Бодряк, уже как тридцать шесть лет, сидел на этих ступенях, отбывая свое наказание за предательство, на ступенях храма посвященного в его честь. Да, он стал богом света, заняв место отошедшего от дел Аремиуса, правда ко всем причитающимся своим силам, получит доступ только через жалких девять тысяч лет с хвостиком, когда срок его наказания истечет. Но это не страшно, раньше его воля была слаба, и он поддался манипуляциям шпионов света, и совершил самое страшное преступление, которое может совершить мужчина. Но Валадон как он и думал, в очередной раз проявил великодушие и великую волю, как и всегда назвав его другом, предложил отбыть десять тысяч лет жизнью нищего калеки, и потом принять причитающийся сан светлого бога, как достойнейшему из всех.

Из благостных размышлений калеку вывел тяжелый удар ноги в спину, который больше толкнул его и отправил в длительный спуск по ступеням, он выронил мисочку с грошами, и кусок черствого хлеба который ему отдал маленький мальчик.

— Бесово отродье, как же надоели ничтожные нищие облепляющие ступени храма Максимилиана справедливого, — грозно проорал суровый священник, одетый в дорогой полу-доспех, защищающий уязвимые точки его тела. Иди проси милостыню к храму Ферналии, там место для такого сброда как ты, еще раз здесь увижу, убью!

Бодряк с кряхтением и болезненными стонами стал ползать по ступенькам, в поисках куска хлеба и грошей, вернув свое имущество, он принял удобную позу и с улыбкой посмотрел в спину удаляющегося священника. Ему нравилось, как суровый служитель церкви выполняет свой долг, нечего здесь делать калекам, да ущербным, этот храм для воинов, которые с чистыми помыслами, готовы сражаться за справедливость. Но Бодряк не мог покинуть это место, ему это запрещал один из многих маленьких пунктов в списке его наказания, он уже несколько раз умирал на этих ступенях, и впоследствии перерождался в теле другого несчастного что бы вернуться сюда и дальше нести бремя своего наказания, излучая человеколюбие и предельную доброту во всех своих действиях. Но многочисленные заперты не мешали ему запоминать слепки душ, что бы через десять тысяч лет, когда он войдет в силу, обсудить с разумными все неприятные инциденты которые были совершенны в сторону безобидного нищего калеки. Возможно, когда пройдет последний день наказания, он станет первым светлым богом, который начнет свое правление с массового отправления душ в свой персональный ад, который он продумает до мелочей. Прав был Валадон, когда говорил что все люди одинаковы и их всех есть за что убить, но не стоит уподобляться таким же серым и убогим, нужно мыслить глобальнее, выходя за рамки стандартного разумного, и стать лучше его во всем, богаче, красивее, сильнее! Только таким способом можно открыть для себя новый неизведанный мир, личного успеха и совершенства, и не стоит думать, что в отношении более сильных существ и даже богов, что-то идет по-другому. Все эгоисты, слабые и сильные, и только те будут правыми, кто на данном этапе является более сильным, и только к этому стоит стремиться, к беспрецедентной силе, которая позволит быть самим собой, а не тем, кем хотят видеть тебя другие!

Конец.