тогда… вся эта история с Уильямом, с Жажа и Сильви?..
И Мегрэ брел вдоль пляжа, обходя полуголые загорелые тела в разноцветных купальниках и плавках. Возле кабинки тренера-физкультурника его ждал Бутиг. — Ну и как? — Дело закрыто!.. Уильям Браун убит неизвестным преступником, пытавшимся завладеть его бумажником. — Но ведь… — Что?.. Чем меньше шума, тем лучше!.. А значит… — И все-таки… — Чем меньше шума, тем лучше! — повторил Мегрэ, следя за тем, как по ровной голубой глади неслись несколько каноэ. — Вы видите вон ту молодую женщину в зеленом купальнике? — У нее худые бедра. — Ну так вот! — торжествующе воскликнул Бутиг. — Вам нипочем не догадаться, кто это… Дочка Морроу… — Морроу? — Бриллиантового короля… Он входит в дюжину самых богатых людей мира… Солнце пекло нещадно. Темный костюм Мегрэ выделялся ярким пятном среди голых тел. С веранды казино накатывала волнами музыка. — Вы не хотите выпить? В петличке серого костюма Бутига красовалась алая гвоздика. — Я же вам сказал, что здесь… — Да… Здесь… — Вам тут разве не нравится? И комиссар картинным жестом обвел всю раскинувшуюся перед ними бухту: удивительной синевы море, мыс Антиб с выглядывающими из-за зелени белоснежными виллами, желтое, напоминавшее тушеную капусту со сметаной, здание казино, пальмы набережной… — А вот тот толстяк, видите, в полосатой маечке, является владельцем наиболее влиятельной немецкой газеты… В ответ Мегрэ, чьи глаза после бессонной ночи приняли серо-зеленый оттенок, недовольно пробурчал: — Ну и что с того?
— Доволен, что я приготовила треску в сметане? — Еще как! Бульвар Ришар-Ленуар. Квартира Мегрэ. За окном виднеются еще голые каштаны с редкими листочками. — Ну и что это была за история? — Любовная история! Но мне велели: «Чем меньше шума, тем лучше!»… Положив локти на стол, он с аппетитом уплетал треску. И отвечал на вопросы жены с набитым ртом. — Одному австралийцу надоела до смерти Австралия со всеми ее овцами… — Не понимаю. — Австралийцу захотелось погулять, он так и поступил. — Ну а потом? — Потом? Да ничего!.. Он погулял, а его жена, дети и шурин оставили его без средств… — Это неинтересно! — Точно! Как я и говорил… Он стал жить на Лазурном берегу… — Говорят, там очень красиво… — Изумительно!.. Снял виллу. А затем ему стало одиноко, и он привел туда женщину… — Я, кажется, начинаю кое-что понимать! — Да тут еще рано что-либо понимать!.. Передай-ка мне соус… Луку маловато. — Это просто парижский лук, вкуса никакого. Я целый фунт положила. Продолжай… — Женщина устроилась на вилле и пригласила к себе мать… — Свою мать? — Да… После этого всякое очарование улетучилось, и австралиец начал искать развлечений на стороне… — И завел любовницу? — Ты что-то путаешь! Любовница у него уже имелась! Да еще с матерью в придачу. Он отыскал бар и славную старуху, которая вместе с ним пила. — Вместе с ним пила? — Да! Напившись, они смотрели на мир по-иному. А главное — становились центром этого мира. И принимались рассказывать друг другу всевозможные истории… — А что потом… — Славная старуха поверила, что произошло чудо. — Какое чудо? — Что нашелся человек, который ее полюбил!.. Что отыскалась родственная душа!.. Ну и все такое прочее!.. — А что прочее? — Ничего!.. Это была дружная пара! Одного возраста… Обоим доводилось здорово надираться… — Что доводилось?.. — И была еще одна девушка, которую они опекали… По имени Сильви… Вот старик и втюрился в эту самую Сильви… Госпожа Мегрэ с укоризной посмотрела на мужа: — Что это ты плетешь? — Правду! Он втюрился в Сильви, а Сильви ему все время отказывала из-за старухи. А потом все-таки согласилась, потому что австралиец был крупной персоной. — Я не понимаю… — Не важно… Австралиец и малышка оказались вместе в гостинице… — Обманули старуху? — Именно! Видишь, ты все прекрасно понимаешь! А в результате старуха поняла, что она теперь и гроша ломаного не стоит, и убила любовника… Треска была просто восхитительной… — Я все-таки не понимаю… — Что ты не понимаешь? — Почему же тогда не арестовали старуху? Ведь в конце концов она же… — Вовсе нет! — Как это — вовсе нет? — Передай мне то блюдо… Мне сказали: «Чем меньше шума, тем лучше!»… Иначе говоря — никаких громких историй! Потому как сын, жена и шурин австралийца — люди весьма влиятельные… Способные за очень большую цену выкупить любое завещание… — А что это за завещание, о котором ты только что упомянул? — Это слишком сложно объяснять… Короче говоря, любовная история… Старая женщина убивает старого любовника, потому что он обманул ее с молодой. — И что стало с этими женщинами? — Старухе осталось жить месяца три-четыре… Смотря сколько она будет пить… — Сколько она будет пить? — Да… Потому что ко всему прочему это еще история про пьянство… — Как все запутано! — Еще больше, чем тебе кажется! Старуха, убившая любовника, умрет через три или четыре месяца, а может, через пять или шесть, с распухшими ногами в тазике. — В тазике? — А ты прочти в медицинском справочнике, как умирают от водянки. — А молодая? — Она еще более несчастная… Потому что любила старуху как родную мать… Да и кота своего тоже любит… — Своего кого?.. Какого кота? Ничего не понимаю… У тебя такая странная манера рассказывать… — А кот непременно проиграет двадцать тысяч франков на скачках! — невозмутимо продолжал Мегрэ, орудуя вилкой и ножом. — Какие еще двадцать тысяч франков? — А не важно! — Я уже совсем запуталась! — Я тоже… Или наоборот, я слишком хорошо все понял. Мне ведь сказали: «Чем меньше шума, тем лучше!»… Баста!.. Не будем больше об этом… Просто еще одна жалкая любовная история с грустным концом… — И он неожиданно сменил тему: — А каких-нибудь овощей нет? — Я хотела цветной капусты, но… А Мегрэ тут же мысленно перефразировал на свой лад слова жены: «Жажа хотела любви, но…»
И Мегрэ брел вдоль пляжа, обходя полуголые загорелые тела в разноцветных купальниках и плавках. Возле кабинки тренера-физкультурника его ждал Бутиг. — Ну и как? — Дело закрыто!.. Уильям Браун убит неизвестным преступником, пытавшимся завладеть его бумажником. — Но ведь… — Что?.. Чем меньше шума, тем лучше!.. А значит… — И все-таки… — Чем меньше шума, тем лучше! — повторил Мегрэ, следя за тем, как по ровной голубой глади неслись несколько каноэ. — Вы видите вон ту молодую женщину в зеленом купальнике? — У нее худые бедра. — Ну так вот! — торжествующе воскликнул Бутиг. — Вам нипочем не догадаться, кто это… Дочка Морроу… — Морроу? — Бриллиантового короля… Он входит в дюжину самых богатых людей мира… Солнце пекло нещадно. Темный костюм Мегрэ выделялся ярким пятном среди голых тел. С веранды казино накатывала волнами музыка. — Вы не хотите выпить? В петличке серого костюма Бутига красовалась алая гвоздика. — Я же вам сказал, что здесь… — Да… Здесь… — Вам тут разве не нравится? И комиссар картинным жестом обвел всю раскинувшуюся перед ними бухту: удивительной синевы море, мыс Антиб с выглядывающими из-за зелени белоснежными виллами, желтое, напоминавшее тушеную капусту со сметаной, здание казино, пальмы набережной… — А вот тот толстяк, видите, в полосатой маечке, является владельцем наиболее влиятельной немецкой газеты… В ответ Мегрэ, чьи глаза после бессонной ночи приняли серо-зеленый оттенок, недовольно пробурчал: — Ну и что с того?
— Доволен, что я приготовила треску в сметане? — Еще как! Бульвар Ришар-Ленуар. Квартира Мегрэ. За окном виднеются еще голые каштаны с редкими листочками. — Ну и что это была за история? — Любовная история! Но мне велели: «Чем меньше шума, тем лучше!»… Положив локти на стол, он с аппетитом уплетал треску. И отвечал на вопросы жены с набитым ртом. — Одному австралийцу надоела до смерти Австралия со всеми ее овцами… — Не понимаю. — Австралийцу захотелось погулять, он так и поступил. — Ну а потом? — Потом? Да ничего!.. Он погулял, а его жена, дети и шурин оставили его без средств… — Это неинтересно! — Точно! Как я и говорил… Он стал жить на Лазурном берегу… — Говорят, там очень красиво… — Изумительно!.. Снял виллу. А затем ему стало одиноко, и он привел туда женщину… — Я, кажется, начинаю кое-что понимать! — Да тут еще рано что-либо понимать!.. Передай-ка мне соус… Луку маловато. — Это просто парижский лук, вкуса никакого. Я целый фунт положила. Продолжай… — Женщина устроилась на вилле и пригласила к себе мать… — Свою мать? — Да… После этого всякое очарование улетучилось, и австралиец начал искать развлечений на стороне… — И завел любовницу? — Ты что-то путаешь! Любовница у него уже имелась! Да еще с матерью в придачу. Он отыскал бар и славную старуху, которая вместе с ним пила. — Вместе с ним пила? — Да! Напившись, они смотрели на мир по-иному. А главное — становились центром этого мира. И принимались рассказывать друг другу всевозможные истории… — А что потом… — Славная старуха поверила, что произошло чудо. — Какое чудо? — Что нашелся человек, который ее полюбил!.. Что отыскалась родственная душа!.. Ну и все такое прочее!.. — А что прочее? — Ничего!.. Это была дружная пара! Одного возраста… Обоим доводилось здорово надираться… — Что доводилось?.. — И была еще одна девушка, которую они опекали… По имени Сильви… Вот старик и втюрился в эту самую Сильви… Госпожа Мегрэ с укоризной посмотрела на мужа: — Что это ты плетешь? — Правду! Он втюрился в Сильви, а Сильви ему все время отказывала из-за старухи. А потом все-таки согласилась, потому что австралиец был крупной персоной. — Я не понимаю… — Не важно… Австралиец и малышка оказались вместе в гостинице… — Обманули старуху? — Именно! Видишь, ты все прекрасно понимаешь! А в результате старуха поняла, что она теперь и гроша ломаного не стоит, и убила любовника… Треска была просто восхитительной… — Я все-таки не понимаю… — Что ты не понимаешь? — Почему же тогда не арестовали старуху? Ведь в конце концов она же… — Вовсе нет! — Как это — вовсе нет? — Передай мне то блюдо… Мне сказали: «Чем меньше шума, тем лучше!»… Иначе говоря — никаких громких историй! Потому как сын, жена и шурин австралийца — люди весьма влиятельные… Способные за очень большую цену выкупить любое завещание… — А что это за завещание, о котором ты только что упомянул? — Это слишком сложно объяснять… Короче говоря, любовная история… Старая женщина убивает старого любовника, потому что он обманул ее с молодой. — И что стало с этими женщинами? — Старухе осталось жить месяца три-четыре… Смотря сколько она будет пить… — Сколько она будет пить? — Да… Потому что ко всему прочему это еще история про пьянство… — Как все запутано! — Еще больше, чем тебе кажется! Старуха, убившая любовника, умрет через три или четыре месяца, а может, через пять или шесть, с распухшими ногами в тазике. — В тазике? — А ты прочти в медицинском справочнике, как умирают от водянки. — А молодая? — Она еще более несчастная… Потому что любила старуху как родную мать… Да и кота своего тоже любит… — Своего кого?.. Какого кота? Ничего не понимаю… У тебя такая странная манера рассказывать… — А кот непременно проиграет двадцать тысяч франков на скачках! — невозмутимо продолжал Мегрэ, орудуя вилкой и ножом. — Какие еще двадцать тысяч франков? — А не важно! — Я уже совсем запуталась! — Я тоже… Или наоборот, я слишком хорошо все понял. Мне ведь сказали: «Чем меньше шума, тем лучше!»… Баста!.. Не будем больше об этом… Просто еще одна жалкая любовная история с грустным концом… — И он неожиданно сменил тему: — А каких-нибудь овощей нет? — Я хотела цветной капусты, но… А Мегрэ тут же мысленно перефразировал на свой лад слова жены: «Жажа хотела любви, но…»