Владимир Палагин Земля Ксанфа

Пролог

Грузный восьмиколесный краулер тормозил тяжело, оставляя на буро-красной земле широкие глубокие колеи, а за собой — шлейф из поднятой в воздух пыли цвета коричневатой ржавчины. Когда машина остановилась, из нее выпрыгнул человек в скафандре, постоял какое-то время, явно смотря на серый массив башни терраформа в восьми километрах к северу, потом махнул кому-то в кузове и стал собирать образцы почвы.

Заняло это у него немного времени, вскоре он уже вернулся в машину, при этом ловко запрыгнув на подножку и открыв шлюз-дверь. Краулер продолжил движение.

— Есть какие-нибудь изменения? — спросил сидевший на водительском месте космонавт. Невысокий, рыжий, бородатый, с глубокими морщинами на лбу. Звали его Гориным Виктором Ивановичем.

Тот, кто выходил наружу, снял со вздохом шлем, привычным движением закрепил его на поясе, отстегнул небольшую сумку с образцами. Лысый, круглолицый и розовощекий, в свои семьдесят восемь Гаврилов Илья Олегович выглядел лет на сорок, не больше. Несмотря на профессорский чин и место на кафедре экзосистем в МГТУ, предпочитал практику теории. И поэтому сейчас находился в мчащемся к башне терраформирования краулере — в сотнях тысяч километров от Земли, а не у себя в кабинете.

— Возрастает примесь гидратов оксида железа, — обеспокоенно ответил он. — Такое не может быть при работающем терраформере. Сделаем еще одну остановку, уже ближе к башне, хорошо, Витя?

Илья Олегович всех называл только по именам. Часто сокращая их или безбожно перевирая. Впрочем, ему было простительно

— Конечно, остановимся, Илья Олегович, но мне кажется, зря потратим время, ничего от этого не изменится. И так видно, что в почве стало больше кремнезема.

— Может быть, просто очередная пылевая буря нанесла?..

— Возможно, но мне что-то не верится. До этого сколько здесь было пылевых бурь? Вот вы скажите! Сотня? Две сотни? А одна-единственная нанесла столько этой бурой гадости, что теперь хоть перезапускай терраформер. Мне кажется, нужно вызывать Донована, он инженер, пусть покопается в башне.

— Витя, не нужно делать преждевременных выводов.

— Да-да, не будем, — махнул рукой Горин, не отрывая взгляда от навигационных приборов. — Сделаем еще один анализ на полпути и у самого терраформера. Для контроля. А потом вызовем Донована. Вот увидите, я буду прав насчет неисправности в главном реакторе. Такое часто случалось в области, где было расположено «Эхо».

Горин взял левой рукой с пульта наушник с микрофоном.

— Красный-три вызывает базу. Красный-три вызывает базу. Кажется, что-то со связью… Красный…

— Я слышу тебя, милый. И прекрасно вижу на спутнике, — раздалось из динамиков сверху навигационной панели.

— От такой женщины не скроешься, — широко улыбнулся Гаврилов, доставая анализатор.

— А ты хочешь скрыться, милый? — услышали фразу профессора на другой стороне.

— Что ты, милая! Что ты! — Горин покачал головой и с укором посмотрел на Гаврилова. — Это у нас Илья Олегович так шутит.

— А-а-а… А то смотри у меня там!

— Светочка… а можно хотя бы чуть официальней. А то мне… неудобно.

— Боже ты мой! Ладно. Красный-три, это база, слушаю.

— Нам нужна метеорологическая сводка за прошедшие семь дней.

— За целую неделю?

— Да.

— Тогда подождите минутку. Сейчас зайду в базу данных.

Горин откинулся в кресле, посмотрел на Гаврилова, спросил:

— Ну что там, Илья Олегович?

— Вы правы, Витя, то же самое, — повернулся к нему Гаврилов. — Скоро будет следующая остановка?

Горин поднял указательный палец вверх:

— Три, два, один. Приехали.

Краулер остановился.

— Ну, тогда и мне пора. Не уезжай без меня, Витя.

Гаврилов встал, снял с пояса шлем, надел, подошел к шлюзу, провернул длинную рукоять влево, открывая проход, и вышел наружу. Люк закрылся за ним автоматически.

— Куда же я без вас поеду, — пробурчал про себя Горин.

Он перевел на фигурку космонавта камеры, включил, согласно требованиям безопасности, запись.

Экзогеолог по образованию, он был колонистом второй волны, прибывшим на Марс еще двадцать лет назад. Сначала жил на исследовательской стации «Эхо», потом перебрался в научный мобильный комплекс на Кальдере, затем судьба его забросила в кратер Эберсвальде. Последняя, как он думал, остановка была в одном из стационарных куполов Первой марсианской колонии, но пять лет назад он перебрался из Первой марсианской во Вторую, решив, что в новом поселении его профессия больше понадобится людям. И он не ошибся, здесь он действительно понадобился и здесь же нашел себе жену. Ту самую Светочку, которая работала в диспетчерской навигатором служебных мобильных групп. Поженились они быстро, спустя три месяца после знакомства. Это было два года назад. Виктор Иванович надеялся, что впереди его ждет еще как минимум два десятка таких же счастливых лет, как эти прошедшие два года.

— Здесь кремнезема даже больше, — забрался в краулер Гаврилов. — Почва снова становится неплодородной. И это мы приближаемся к терраформеру. Даже если сломался главный генератор и башня работает в половину силы, то процесс выветривания должен протекать от внешних границ к центру. Здесь же все происходит наоборот.

— Аномалия?

— Определенно. Только в чем же причина?..

Горин вместо ответа направил краулер к башне, сначала взял разгон до двадцати километров в час, но потом снизил до пяти, снова включил рацию.

— Красный-три базе! Как слышите? Есть сведения?

— Да, — тут же откликнулась Светлана, — есть. По последним данным, в этом районе прошли три пылевые бури категории «С».

— Это не пылевые бури, — фыркнул в бороду Горин, — это легкий бриз с моря. Они не только не могли нанести столько кремнезема, но и тем более повредить башню.

— Если она действительно повреждена, — уточнил Гаврилов. В этот раз шлем он решил не снимать, лишь частично приоткрыл его, чтобы слышать и говорить со своим напарником.

Горин внезапно остановил машину. Потом отключил связь с базой. Полностью убрал светофильтр с лобового стекла, которое до этого было почти непроницаемым, мутным, словно во время дождя.

— Что такое? — Гаврилов сразу понял, что что-то не так.

— Посмотрите, Илья Олегович. Башня… У нее немного другой угол наклона.

— Быть не может… — Профессор всмотрелся в терраформер, который был сейчас от краулера буквально в одном километре. — Я не вижу.

— Этого почти не видно. Я тоже думал, что мне показалось. Можно замерить. — Горин передал данные видеоизображения с передних камер на монитор, сделал несколько