суди человека по нескольким минутам общения.

- Да он чуть не застрелил меня!

- Успокойся. Он бы этого не сделал.

- Интересно почему?

- Он хотел только припугнуть, чтоб ты извинился, - не спеша направился в гараж. - И, кстати, не оскорбляй его. Он очень ранимый.

- Да я заметил... - боязно проглотил слюну, посмотрев Виктору вслед. - Всё равно, - вернулся к Яну, - вы оба ненормальные.

Механик не обращал внимания, продолжая неторопливо шагать, смотря себе под ноги. Макс, так же, поспешил на своё место, рядом с грязными автомобилями, которые следовало отмыть. Ян, придя на место, задумчиво надел перчатки:

- Что его могло так огорчить..? Вик такой странный сегодня... Пару месяцев не виделись, а он, даже непонятно, рад встрече или нет... Какой-то убитый он...

Вернулся к работе. Виктор же, слегка возмущенный, шёл в парк поблизости. Недовольно, со стиснутыми зубами, шагал по скользкой дороге и смотрел вперёд, отпугивая своим взглядом некоторых прохожих. Никто из незнакомцев так и не посмел преградить ему путь. Молодой человек продолжал идти. Его черный силуэт ярко контрастировал на фоне ярко-белого снега. Гонщик выделялся как мог, даже если не хотел. Взгляд, порою, смещался с горизонта и падал на тёмные голые ветки, покрытые снегом, и сугробы, что мирно лежали на обочине. По приходу в парк, Виктор полностью успокоился. Его больше не волновала злоба, ярость, обида. Даже холод и тот, не ощущался. Молодому человеку не было всё равно, но это чувство опустошения засасывало всё сильнее будто маленькая чёрная дыра, прямо у него в груди. Иногда, он даже не чувствовал себя. Где он, кто он и зачем он... Не было холода или жары, голода или сытости. Было "ничего", что затягивало с каждым днём всё больше и больше. Эмоции, на лице, продолжали жить сами по себе, без поддержки изнутри. Там было никак. Это и не "плохо", но и не "хорошо", не "радостно" или "грустно", это никак. Там, в области сердца, ничего не двигалось, не йокало, не стремилось и не воодушевлялось. Виктор даже не мог понять, а оно ещё там? Его нутро, желания, стремления. Оно всё ещё, внутри или нет? И если оно не там - то кто он? Он, все ещё, Виктор? Тот самый? Что был и раньше, что любит быструю езду и... Всё. Тот Виктор любил только адреналин и сладкий вкус победы на соревнованиях. Это был он. Настоящий. А что любит этот? Он не знал. Сейчас он не понимал, что на самом деле приносит ему удовольствие и радует. С каждым днём, всё вокруг становилось всё более серым и мрачным, скучным, неинтересным. Он не хотел есть, гулять, ездить, разговаривать. Даже чёрно-белый сон, достигался с трудом. Он каждую ночь недосыпал по 3-4 часа, что сказывалось на всём организме. Светлая кожа, от недоедания, стала ещё бледнее. Конечности практически не вырабатывали тепло. Кончики пальцев со временем приобретали красный, а после, синюшный оттенок. Ноги же, он постоянно скрывал. Их мраморная кожа пугала самого молодого человека. Он видел в себе нечто полуживое-полумертвое. Виктор даже не мог больше смотреться в зеркала. Он видел там кого-то ужасного, но не себя. Его отражение заставляло мгновенно отвернуться. Это лицо не вызывало ничего кроме жалости. Пустые глаза, круги под ними и опущенные уголки губ. Он не хотел жалеть самого себя. Это казалось мерзким и низким.

Молодой человек прошёл по центральной аллее. Вокруг было довольно шумно. По очищенному асфальту бегали дети с широкими улыбками. На лужайках активно лепили снеговиков и кидались снежками. В это время, здесь были все возраста, от деда, что еле ходил, опираясь на трость, до младенцев, что лежали в проезжающих мимо колясках. Виктор безэмоционально посмотрел вокруг. Сел на ближайшую скамью и выдохнул. Принялся печально наблюдать за незнакомцами. Бо́льшая часть из них веселилась. Отчасти, молодому человеку было неприятно видеть это. Он желал почувствовать тоже самое. Захотеть громко и открыто смеяться. Почувствовать радость, хоть и небольшую. Опустил взгляд на дорожку. Услышав чей-то хохот сзади, обернулся. Там как раз заканчивали снеговика. Мужчина с щетиной погружал на верхушку третий шар, а его маленькая дочь бегала вокруг и хлопала в ладоши. Виктор, глядя на эту семью, задумался:

- Может и мне снеговика сделать? - перевёл взгляд на дорогу. - Раньше я любил это... Можно попробовать, - поднялся.

Немного прошёлся по парку, в поиске подходящего участка со снегом. Зашёл на лужайку. Казалось, там намело достаточно для нескольких снеговиков. Присел. Одной рукой начал лепить небольшой снежок, а после, катать его по белоснежной поверхности. Не спеша, шар становился больше, тогда, Виктор попробовал катать его ногами, но от первой попытки тот развалился на три части. Молодой человек недовольно вздохнул, глядя на остатки и начал заново. В этот раз он не допустил ракой ошибки, однако шар, всё равно, развалился, будучи немного больше. Виктор даже слегка разозлился. Начал снова. В этот раз всё было лучше. С помощью всего одной руки, смог скатать высотой до колена. После, одной лишь рукой становилось тяжело, так что он начал аккуратно подталкивать шар голенью. Упёршись в холодный снег, он без рывков надавливал и продвигал его дальше. В таком, более массивном состоянии, глыба поглотила прошлые попытки сделать снеговика. Так же, Виктор иногда останавливался, приседал возле неё на одно колено и подравнивал. Спустя время, когда шар стал ему по середину бедра, молодой человек устало упёрся в него рукой, прислонился коленом и опустил голову.

- Какой же он тяжёлый..! - недовольно протянули мысли.

Разгоряченный, весь румяный от холода и физического труда, Виктор приходил в себя, часто выпуская пар изо рта.

- Извините, - звонко и деликатно послышалось сзади.

Молодой человек озадачился. Выровнялся. Обернулся. В нескольких метрах, ближе к аллее, стояла девушка со светлыми кучерявыми волосами и красном пальто до колен, из-под которого виднелась пышная юбка, с белым подъюпником. Хрупкие ладони покорно лежали друг на друге, поверх пальто, а ноги, в невысоких чёрных сапогах и тельных колготках, держались друг друга. Сама девушка слегка неуверенно, но с улыбкой держала голову опущенной, украдкой поглядывая на молодого человека. Виктор мог отметить её какую-то особенную красоту и притягательность, что его мало интересовали. Он не хотел разговаривать с кем-либо прямо сейчас.

- Извините, - повторилась она, - я могла бы помочь Вам, смотря на Вашу левую руку.

Его взгляд сомнительно прошёлся по девушке, упал на руку, вернулся к собеседнице.

- Хрупкие девушки не