землю нескончаемым ковром ужаса. Я видел героев моего полка, солдат, которые безоговорочно доверяли мне, которые исполняли мои приказы без колебаний и смотрели на меня, ожидая, что я укажу им путь к победе. Я видел, как чудовища превращали их в кровавое месиво. Видел, как океан челюстей пожирал мой полк.

Я был в башенном люке своей командирской «Химеры». Громадное чудовище бросилось на нас. Оно возвышалось над «Химерой», его гигантское тело было защищено непробиваемой хитиновой броней, ужасные лапы оканчивались когтями, похожими на зазубренные копья. Оно вонзило когти в борта «Химеры», подняло ее и, разорвав надвое, отбросило куски в сторону. Я отлетел и упал на землю в двадцати ярдах от горящих обломков. Я пытался встать. Пытался умереть достойно. Прежде чем я смог подняться, твари бежали по мне, едва замечая меня. Один тиранидский воин задержался, и его когти пронзили мое плечо и бедро.

Боль снова была мучительно яркой. Боль и звук, ужасный звук рвущихся мышц и ломающихся костей. Боль и запах, смесь запаха моей крови и резкого, обжигающего зловония феромонов ксеноса. Боль и внезапное чувство отсутствия, отделения руки и ноги от тела.

Возвращались и другие воспоминания, более разрозненные и беспорядочные, но не менее ужасные – может быть, даже более ужасные. Вспышки выстрелов, свет и тьма, вопли и рев. Я то возвращался в сознание, то снова терял его. Мои последние воспоминания о солдатах, которые бросились мне на помощь и погибли, спасая своего полковника. Полковника, который подвел их.

Я пошатнулся, очнувшись снова в вестибюле перед Залом Суда, и вцепился в свою аугметическую руку. Моя искусственная нога, казалось, сейчас подкосится, хотя она стояла на палубе устойчиво. Я тяжело дышал, мои ноздри наполняло зловоние ксеносов и бойни. Мои глаза слезились, грудная клетка вздымалась, словно после тяжких усилий. Я зарычал – потому что иначе я бы завопил.

- Полковник, вы можете войти.

Эти слова вырвали меня из плена воспоминаний. Мои глаза прояснились. Бронзовые двери в Зал Суда были открыты. По обеим сторонам от них стояли два человека – один в форме Имперского Флота, другой майор Астра Милитарум - выживший офицер моего Солусского полка.

Я выпрямился, прочистил горло и кивнул майору. Его звали Хетцер. Он был одним из тех, кто спасал меня – и одним из немногих, кто при этом выжил.

Я перешагнул порог в Зал Суда. Четыре барельефных меча на потолке указывали на его центр, откуда взирал огромный череп. Зал был круглым, и я прошел к возвышению в его центре, встав на бронзовую аквилу, инкрустированную в мраморный пол, прямо под взглядом черепа.

Меня окружало кольцо кресел. Все они были заняты. Большинство присутствующих представляли офицеры Астра Милитарум, наиболее заметным из них был генерал Перевен из Солусской Гвардии. Много было и офицеров Имперского Флота – все-таки суд происходил на их корабле. Были и другие. Был капитан Нумитор из 8-й роты Ультрамаринов. Я никогда не видел его раньше, но догадался, кто он. Мы все знали, что Ультрамарины сражались на Клоструме, хотя они были далеко от того боя, в котором сражался – и который проиграл – я. В первый раз я так близко видел одного из Адептус Астартес. Я показался себе ничтожным рядом с ним, ощутив нечто большее, чем просто стыд в присутствии такого возвышенного воина.

Рядом с генералом Перевеном сидела женщина в роскошных черных одеяниях, вытканных золотом. Она была очень старой. Тяжелая цепь с медальоном Адептус Терра, висевшая на ее шее, казалось, пригибала ее вниз, но взгляд ее глаз был пронзительным.

Перевен подтвердил мою догадку, представив капитана Нумитора. Женщину он представил как леди Арраск.

- Остальных вы знаете, - сказал генерал.

Я знал их. Я испытывал глубочайшее уважение к каждому из офицеров, присутствовавших в зале. И то, что они видели мое поражение, делало его еще более мучительным.

- Полковник Мейсон Штрок, - произнес Перевен. – Суд рассмотрел ваши действия в бою за Клострум. Вы понимаете ваше положение в этом деле?

- Да, сэр, - я выпрямился, глядя в точку на стене над головой генерала. – Я понимаю, что суд завершил работу и уже вынес решение. Я здесь для того, чтобы выслушать это решение, а не защищать себя.

- Хорошо, - сказал Перевен. – Прежде чем мы объявим решение, суд хотел бы услышать вашу оценку событий.

- Сэр, я командовал полком, которому была поставлена задача противостоять вторжению тиранидов и защищать мирное население улья Трондхейм. Я не выполнил эту задачу. Мой полк потерпел поражение, понес тяжелые потери, и улей Трондхейм был захвачен противником. Как и весь Клострум. После поражения сил Империума было принято решение об Экстерминатусе. Я не могу приводить оправдания относительно той роли, которую мое поражение сыграло в потере мира-кузницы. Каков бы ни был вердикт суда, я приму его с благодарностью и готов буду понести наказание.

Перевен поиграл стилусом в руках.

- Полковник, вы описали события точно, но ваш анализ их неверен.

- Сэр? – недоуменно спросил я.

- Вы достойно исполнили свой долг, - произнес Нумитор. – Успех был невозможен, хотя в начале боя никто из нас этого не знал.

- Вы замедлили наступление тиранидов, - сказал Перевен. – И выиграли достаточно времени, чтобы значительную часть населения улья Трондхейм эвакуировали с планеты, а также много ценных ресурсов. Полковник, вы будете награждены за ваши действия.

- Награжден… - тихо повторил я. Это слово оставило во рту привкус опилок.

- Хотя Клострум потерян, - сказал Нумитор, - крупное наступление тиранидов в этом секторе пространства Империума было остановлено. По крайней мере, пока. Вы были участником победы, полковник, а не поражения.

Вопли пожираемых солдат звучали в моей памяти, на мгновение заставив забыть, что я нахожусь в зале. Если там и была победа, я ее не видел.

- Вы сражались с большим упорством, - сказал Перевен. – Вы сражались хорошо, полковник.

- Спасибо, сэр, - с трудом произнес я. Его похвала поразила мою душу, словно проклятье. – Я сделаю все, чтобы служить достойно, куда бы Империум не призвал солдат Солуса.

Мне стоило больших усилий произнести эти слова. На моем лбу выступили капли пота.

Перевен обменялся взглядами с леди Арраск.

- Нет, - сказала представительница Адептус Терра.

- Что вам запомнилось во время отступления? – спросил генерал, прежде чем я успел что-то сказать.

- Очень мало, - признался я. – Полагаю, большую