========== Часть первая ==========

Let’s drink to the hard working people

Let’s drink to the lowly of birth

Raise your glass to the good and the evil

Let’s drink to the salt of the earth

The Rolling Stones “Salt of the Earth”

Говорили — они приходят по ночам, и больше всего боялись тьмы. Но они приходили и ночью, приходили и днём, ледяным рассветом и в синеватых зимних сумерках. Они шли по этой земле, словно она принадлежала им, и она носила их как возлюбленных детей своих, костлявыми руками прижимала к своему небьющемуся сердцу их окоченевшие тела, ледяным дыханием ласкала ядовитый туман их душ.

Не было ни сострадания, ни жалости, ни любви. Ни чести, ни отваги. Лишь лёд, нечестивость и кровь, ведущие в поводу смерть. Презиравшие жалость молили о ней, не знавшие ни сострадания, ни любви — умирали, так их и не узнав. Честные и отважные получали в награду свободу от своих заблуждений.

Так приходили они, рыцари Плети, и страшнее их силы, ненависти и даже голода была только их искажённая верность, их неистовое служение своему королю.

Здесь смерть была истинной жизнью, а жизнь — лишь её отголоском, лишь ритуалом, готовящим к смерти. Целью для рунных мечей. Настилом для белёсых копыт неживых коней. Пищей для мертвецов.

— Искупление, — вдохновенно выговорил Кольтира и, подумав, сплюнул на землю. — Если оно, как утверждают паладины, существует, то как мы узнаем, что добились его, если добьёмся? Это как какое-то чувство… ну, например, сытость? Вот был голодный, добыл искупление, стал сыт. Или нам явится Утер Светоносный, к примеру? Почему вообще Утер образец паладина, кстати? Мало того, что Артаса проебал, так по слухам ещё и расист. Нет-нет, не отвечай. Мне можно не любить людей, я дк и эльф. Мне вообще всё можно. Но что ты думаешь об искуплении?

Тассариан поёрзал в седле, потёр пальцами переносицу и устало ответил:

— Кольтира, я не спал пять дней, половину этого времени провёл в седле, а половину — обсуждая то с одними, то с другими планы операции, я сейчас, наверное, даже Артасу бы согласился обратно служить, если б он предложил мне отдохнуть. А тебя потянуло на философские вопросы?

— А я спал, — беззаботно ответил Кольтира, роясь в седельной сумке. — Преимущества дурного характера, знаешь ли. Когда тебя все хотят видеть на всех военных советах, меня туда предпочитают лишний раз не звать.

Тассариан беззвучно выругался себе под нос. Кольтира наконец выудил из сумки мятый кулёк и принялся его разворачивать.

— Это что, письмо от моей сестры? — угрюмо спросил Тассариан, разглядывая кулёк.

— Ты его уже прочитал. А мне нужна была бумажка, — хладнокровно ответил Кольтира и закинул в рот пару орехов из кулька.

Тассариан смотрел на него выжидающе.

Кольтира жевал.

Тассариан продолжал смотреть.

Наконец Кольтира обернулся к нему и спросил:

— Что? То, что я делю с тобой постель и вечное проклятие, вообще не значит, что я буду делиться с тобой едой.

Тассариан покачал головой. Кольтира озадаченно сдвинул брови.

— Что? Ты не орешков хотел попросить?

— Нет.

— Ох, Тассариан… да отдам я тебе твоё письмо. Когда доем.

Тассариан вздохнул, снова потёр пальцами переносицу и тряхнул головой.

— Да уж оставь себе, вдруг рыбу завернуть пригодится.

Сзади приглушённо хихикнули.

— Рен! — тут же переключился Кольтира.

— Ммм? — отозвался Рен, следовавший за Тассарианом.

— Ты в курсе, что у тебя чё-то очень весёлый паладин?

— Да, я заметил.

Кольтира извернулся в седле и посмотрел на Тейриса, ехавшего прямо за ним. Тейрис помахал ему рукой.

— Оххх, — презрительно вздохнул Кольтира и отвернулся. — Аж тошнит. Кейрен, сделай с этим что-нибудь.

— Он старается, — отозвался Тейрис, — но сила Света во мне сильна.

— Херово старается, — пробурчал себе под нос Кольтира, — раз ты на своей силе Света ещё сидеть можешь.

Тассариан хмыкнул.

— А? — переспросил, не расслышав, Тейрис.

— Искупление, — возвестил Кольтира. — Каково твоё мнение, паладин?

Тассариан и Рен синхронно вздохнули.

— Вот тянет его к дк, а, — добродушно сказал Эрен. Они с Теланом ехали чуть позади Рена и Тейриса, Зендари замыкала процессию.

Тейрис впереди проповедовал Кольтире.

— Может, это что-то вроде притягивающихся противоположностей, света и тьмы, всё такое, — ответил Телан.

— Или, может, он просто уже давно в майнд-контроле, — предположил Эрен.

Телан подумал и возразил:

— Разве им не надо его для этого сначала убить?

— Может, он умер, а мы не заметили.

— Если бы Рен его контролировал, он бы в первую очередь запретил ему с собой спорить.

— Ты уверен?

— Хммм…

— То-то же, хе-хе.

Тассариан и Кольтира приехали в лагерь за сутки до этого. На самом деле лагерь давным-давно уже был не лагерем, а небольшой крепостью. Когда-то, лет десять назад, паладины укрепились в полуразрушенной и опустошённой Плетью деревне. Позиция оказалась настолько хорошей, что со временем деревню частично восстановили, построили небольшую крепость, и теперь это был постоянный и хорошо укреплённый форпост в Драконьем Погосте. Официально он оставался под командованием Серебряного Авангарда, и высшим офицером здесь всегда был паладин ордена, но поскольку место было удобным перевалочным пунктом и базой для мобильных отрядов, а лорд Тирион Фордринг придерживался своей политики единства всех, кто сражается с Плетью, лагерь, как его все по привычке продолжали называть, много лет был домом и местом службы множества солдат из всех родов войск. Несколько таких же отрядов, как группа Тейриса, Рена, Эрена, Телана и Зендари, квартировали здесь и отсюда планировали свои операции. Зачастую приказы поступали из Даларана, с Ристалища Серебряного Турнира, Оплота Серебряного Авангарда и других командных центров. Иногда, как в этот раз, вместе с приказами прибывали офицеры высших чинов, и в особо важных случаях, как в этот раз, они брали командование над выбранной группой. Совместные операции орденов Чёрного Клинка и Серебряного Авангарда уже не были чем-то необычным, но всё же появление сразу и Тассариана, и Кольтиры произвело сильный эффект.