мальчик Таунсенд, ты бы знал, что долина Напа^[3] быстро превращается в пустыню. Теперь они должны собирать виноград в темноте, просто потому, что в это время достаточно прохладно. Вот почему все лучшие винодельческие предприятия в настоящее время находятся на северо-западе.

— Не все ли равно.

— Ты часто это говоришь.

Он улыбнулся ей.

— Не все ли равно.

Она закатила глаза.

— Ну, тогда ладно. Просто возьми мне бокал чего-нибудь.

Он окинул взором помещение, пока не поймал взгляд официанта. Он поднял свой бокал и указал на него и на себя и Эван.

— Мне следовало просто купить эту проклятую бутылку целиком.

— На что ты жалуешься? Ты еще не проел свой счет?

— Пока нет. Но я уже близко. У тебя было время просмотреть цифры, которые я тебе послал?

— Хм. Довольно щедрое предложение. Я была удивлена.

— А не должна бы. Мы хотим лучшего — мы жаждем найти деньги.

— Мы?

— Ладно — Маркус жаждет найти деньги.

— Маркус не смог бы найти собственную задницу своими двумя руками.

Дэн покачал головой.

— Господи, Эван — не сдерживайся.

Подошел официант и поставил на стол бокал вина для Эван. Она взяла его и фыркнула, прежде чем сделать глоток.

— Ты предложил мне эту работу не из-за моих способностей вести приятные беседы. Маркус всего лишь никчемный шустрила в пошитом на заказ костюме. И ты знаешь, что я думаю насчет того, что ты участвуешь в его делах.

Дэн глубоко вздохнул, разглядывая ее. Господи. Эта женщина могла привести в бешенство кого угодно. И почему она должна быть так чертовски привлекательна? Даже в ее нелепом наряде, она была адски сексуальна. По крайней мере, для него. Но этот путь они уже прошли, и больше такого не повторится.

— Хорошая новость в том, что ты не будешь отчитываться Маркусу — только мне.

Она приподняла бровь.

— Будет ли Маркус тем, кто подписывает мои чеки?

— С чего это тебя заботит, кто подписывает твои чеки, пока тебе платят? Раньше тебя это никогда не волновало.

Она откинулась на спинку стула и откинула свои рыжеватые волосы со лба.

— Может, я смягчаюсь к старости. Может, я хочу спокойно спать по ночам и не чувствовать себя так, как будто я должна скрывать от ребенка, чем я занимаюсь.

Они оба замолчали. Он чувствовал, как пульсирует кровь в его голове.

— Она и мой ребенок тоже.

— Вспомнил об этом, да?

Он знал, что она могла заметить, как он напрягся, и это его разозлило.

— Это не справедливо, Эван. Я контактирую с ней столько, сколько могу.

— Контактируешь с ней? Господи, Дэн. Она твоя дочь — а не твой адвокат по налогам.

Он еще раз глубоко вздохнул.

— Слушай. Давай поговорим об этом в другой раз, хорошо? Мы тут не для разговора о Стиви.

Она встретилась с ним взглядом. Ее серые глаза превратились сегодня в зеленые. Он полагал, что это, вероятно, из-за ее отвратительной куртки.

— Ты прав. Мы здесь не для того, чтобы поговорить о Стиви, — она снова взяла в руки бокал вина. — Итак. Ты хочешь заплатить непристойно большую сумму денег, чтобы я обнаружила, есть ли у вашего подающего надежды бойскаута ахиллесова пята?

— В двух словах так.

— И что заставляет тебя думать, что мистер Чистюля прячет скелеты в чулане своего пентхауса?

— Ничего. Я просто хочу получить доказательства, что я прав.

— Довольно дорогое доказательство, если хочешь знать мое мнение.

— Слушай, Эван — этот парень находка. Он может дойти до вершины. Я хочу сделать все, что смогу, чтобы расчистить ему путь. Вот это моя работа.

— Итак, позволь-ка мне уточнить. Ты просто играешь Иоанна Крестителя для последнего мессии либеральных левых?

— Таунсенд центрист.

— О. Верно. Я забыла. Он всего-то поменял партию, потому что их стоматологическая страховка намного лучше прежней.

— Да пошла ты.

— К сожалению — уже уходила, вернулась с мешком подгузников.

Он пожевал внутреннюю сторону щеки.

— Давай самую суть. Тебе интересно или нет?

Она скрестила руки.

— Я еще не знаю.

— Что надо сделать, чтобы убедить тебя?

— Мне нужно встретиться с ним.

— С Таунсендом?

У нее округлились глаза.

— Нет, с утенком Даффи. Конечно, я имею в виду Таунсенда. И я хочу иметь неограниченный доступ к любому — любому, Дэн. Без исключения.

Он кивнул.

— Хорошо. Я могу кое-что устроить на следующей неделе.

— Отлично. Ну а теперь — как насчет ланча? Я голодна.

Он взял одно из двух меню, лежащих на их столике.

— У них есть огромная сырная тарелка и мясная закуска. Хочешь, разделим одну из них?

— Это как сказать.

Он взглянул на нее поверх кромки меню.

— В смысле?

— В смысле, включены ли мои расходы или нет в бюджет партии.

— И если я скажу, что включены?

— Тогда к черту сырную тарелку. Я хочу стейк.

Он помахал их официанту.

— Некоторые вещи никогда не меняются.

ГЛАВА 2

Таунсенд жил в трехэтажном доме на мощеной булыжником улице в старой части Нью Касла, примерно в трех кварталах от набережной. По крайней мере, он жил здесь, когда не находился в резиденции своей модной берлоги в комплексе Уотергейт. Именно это и пробудило интерес Эван. Роскошный комплекс апартаментов вызывал неприятные ассоциации со скандалом, чтобы упоминать о нем в резюме любого серьезного кандидата. Она знала, что если Маркус был заинтересован в продвижении карьеры Таунсенда, первое, что нужно было сделать, это сменить его адрес^[4].

Она припарковала свою арендованную машину на общественной стоянке недалеко от Баттери Парка и пошла вдоль Делавер Стрит, мимо модных магазинов, которые продавали очень дорогие графические планшеты и шестидолларовые чашки с кофе. Для Эван этот город 17-го века был очень похож на самого Таунсенда — он обладал первоначальным налетом изысканности, но был покрыт таким количеством лака, что было трудно отыскать любые истинные достоинства.

Поначалу Дэн договорился о встрече Эван с Таунсендом в его сенатском офисе, но она отвергла эту идею, вместо этого предложив Нью Касл. Она села на поезд, идущий из Вашингтона в Вилмингтон, а потом арендовала машину и за десять минут добралась до места. Она знала, что Таунсенд часто ездил в Вашингтон из своего дома на Делавер Стрит — и тот же путь он проделывал все четыре года, занимая пост губернатора. В этом не было ничего странного. Черт, весь штат простирался всего-то на 140 километров в длину. И все-таки ей была любопытна его очевидная привязанность к дому в Нью Касле, и она захотела увидеть его сама. Если верить Дэну, Таунсенд согласился изменить место встречи без всяких вопросов. Если ему нечего было скрывать, то он не станет этого