смерть, по сравнению с вашей, будет просто наилегчайшей.

Тут он подошел к молоденькому пареньку, видимо только-только из института, схватил за волосы и поднял на вытянутой руке. А затем в разные стороны полетели мелкие куски плоти и брызги крови. Это продолжалось около пятнадцати минут и от несчастного не осталось почти ничего. При этом он до самого конца находился в сознании.

Когда, наконец, он издал последний предсмертный хрип, Стасис отпустил своих будущих служителей, с удовлетворением отметив, что пятеро из пятнадцати умерло от разрыва сердца, а остальные поседели от увиденного. Движением руки он отпустил своих будущих служителей и жертв. И когда остался один

— Зеркало врагов

Давно он не вызывал это заклинание. Долгих пятнадцать лет. Десять отметок и стрелки. Стоп. Почему десять. Ушедших было девять! И он видел их отметки еще на локальном радаре. А вот десятая… Стрелка показывала… на восток? Почему? Что!!?!?? Явар!!! ЯВАР. Враг жив.

Помимо воли, дрожь страха пробежала по могучему телу Стасиса.

Явар. Будь ты проклят. Ты выбрался… И учитель, обманувший его, будь проклят…

И все будьте прокляты… Безумие охватило демона. Он издал рев, полный боли гнева и страха. А затем кампус корпорации VR Entertainment наполнили крики боли и предсмертные хрипы умирающих людей…

* * *

г. Ростов-на-Дону Российской Федерации. Центральная площадь. 17.30 местного времени.

Норгл стоял в центре большой площади. Почти шесть часов. Шесть часов хаоса битвы, криков умирающих людей, стонов развоплощаемой нежити. Люди почти никогда не сдавались просто так. Они сопротивлялись. Сражались за свои жизни. Но все равно были обречены. Захваченные в расплох, они тем не менее быстро смогли оправится и даже местами добились успеха. По странному стечению обстоятельств среди них не было сильных стихийных магов, которыми обычно славна человеческая раса. Однако, вот чего у этих людишек оказалось в избытке, так это ментальных магов, которые успешно противостояли стандартным приемам нежити — предварительная атака Аурой демонического ужаса и Аурой смерти. Под защитой этих магов люди смогли перестроится и в некоторых районах почти полностью истребили его, Норгла, подчиненных.

Однако, не зря он считался в армии нежити большим знатоком тактики. Быстро определив наиболее активно сопротивляющиеся участки, и блокировав эти участки силами имеющихся у него личей и рыцарей смерти, он направил там разнообразную мелочевку, всяких там упырей и прочее отребье, на зачистку уже захваченных районов. Он разделил свое воинство на отряды, поставил во главе каждого из них лича-некроманта и отправил охотится на людей в других районах, под страхом смерти приказав собрать на центральной площади каждому отряду по шесть тысяч детей в возрасте от семи до семнадцати лет. При этом оставив на усмотрение начальников отрядов решение о том, кого и сколько обращать в нежить или преобразовывать в демонов, а кого просто пожирать. Одно только условие было у него — Там, где пройдут отряды, не должно остаться ни одного живого человека. А сам лично возглавил наступление на самое упорно обороняемое укрепление. И вот, спустя два часа непрерывного боя, ценой чудовищных потерь ему удалось сломить сопротивление людей. И победить. Как обычно. Мда. Крупнокалиберные пулеметы, стреляющие сквозь льющуюся освященную ментальным магом воду — это оказалось страшным оружием против них.

И вот, спустя шесть часов боя, город полностью взят. Осталось совсем немного: Провести ритуал и построить портал. Когда они планировали вторжение, их боги особое внимание уделили этому. Изначально они предполагали, что полководцы демонов и нежити останутся без своих покровителей. Мда… Обмануть Великое Равновесие… Все-таки его боги, особенно конечно Нергал — величайшие из всех.

Kогда-нибудь им будет суждено стать великими Создателями Вселенной тьмы и смерти. А там и он, Норгл, подтянется.

И вот сейчас нужен портал. Он свяжет воедино всех четырех наместников: его, Норгла, Стасиса, Некрозиса и Тагора, где бы они не находились. Главное, чтобы те выполнили свои миссии столь же успешно, как и он, Норгл, выполнил свою.

Он огляделся вокруг и увиденное наполнило его радостью. Тридцать тысяч детей разных возрастов были согнаны на площадь…

Они даже не плакали, а просто внимательно смотрели вокруг, как бы пытаясь запомнить все подробности. Меж тем, самые лучшие два архилича из его свиты уже начертили пентаграмму, на линии которой они стали по одному укладывать опоенных специальным питьем детей. Жертва должна быть полностью в сознании, все чувствовать, и быть абсолютно неподвижной.

Спустя еще три часа к мрачным свинцово — черным тучам, заволокшим небо, взметнулись сине-зеленые сполохи ритуального огня. А воздух наполнился воплями умирающих, сливающимися в единую мелодию смерти.

* * *

Аэропорт Пашковский. г. Краснодар. 12 ноября 2048 г. около 11.00. Летное поле.

Василий Семенович собрался в Милан. Далее ему предстояло пересесть на местные авиалинии и добраться до Сицилии. Там его уже ожидали друзья, которые улетели туда чуть раньше и его любимая яхта. Семидесяти двух метровая красавица, обошедшаяся ему пять лет назад в тридцать миллионов евро. Роскошная, современная, до отказа набитая разнообразными электронными приспособлениями, c комфортом на уровне пятизвездочного отеля. Ее автономность была такова, что можно было обойти вокруг земного шара примерно раз шесть, ни разу не заходя в порт, при том, что на борту разместились бы все его многочисленные друзья, охрана, прислуга, любовницы, любовницы друзей — в общем некоторая миниатюрная аналогия ноева ковчега. Однако, они собирались не вокруг шарика идти, a, не много ни мало, в южную часть Тихого океана, и там на благословенных островах Французской Полинезии прожить отведенное им время в тепле, тишине и покое. Ну, может какое-нибудь государство основать и стать властителями какого-нибудь острова.

И вот сейчас, разместив свое огромное жирное тело в роскошном кресле салона первого класса, пусть и не нового, но еще довольно приличного Боинга-987, Василий Семенович испытывал какое-то странное беспокойство. Обычно он легко переносил перелеты, не испытывая страха перед возможным падением самолета. Он не боялся высоты, и вообще мало чего боялся в свои пятьдесят три года. Тут он усмехнулся: вот