========== 1. ==========

Жив… Было первое, что пришло Броку на ум. Мёртвый, даже если он горит в Аду, не может испытывать такую боль. Значит, он жив… Но как?

Последнее, что Брок помнил — многотонные руины над головой, хруст собственных костей и треск горящих волос и кожи.

Он не мог пошевелиться — от малейшего движения боль рвала мозг. Не мог нормально вдохнуть — горло, трахею, лёгкие словно нашпиговали стекловатой. Не мог открыть глаза — веки физически не поднимались. И Брок сомневался, что от глаз вообще что-то осталось. Он не мог даже сжать челюсти — мышцы просто не слушались; и насколько он смог двинуть языком — не почувствовал зубов во рту.

Боль же бесконечно билась в черепной коробке, мешая думать, анализировать. Боль окрашивала весь мир в красный. Боль подчиняла, заставляла хрипеть сожжёным горлом…

— Улыбнитесь, агент Рамлоу, вас снимают для домашнего архива, — мерзкий шепелявый голос ввинтился в мозг вместе с болью.

Бесцеремонные руки сорвали пропитанные сукровицей и гноем бинты с лица, отрывая с мясом. Ледяная вода разлилась кислотой по свежим ранам. И Брок заорал — насколько хватило лёгких и травмированного горла…

***

Через сколько дней (месяцев?) Брок смог открыть глаза, он не знал. Картинка плыла, отказываясь формироваться во что-то конкретное, под веки словно насыпали песка. Он моргнул раз-второй-третий… Постепенно фон перестал быть ослепительно белым, появились тёмные неподвижные пятна. На периферии что-то мелькнуло, но Брок не смог повернуть голову. Через несколько секунд в поле зрения появилась чья-то голова. Белая в чёрную полоску морда была подозрительно знакома.

— Повреждения слишком серьёзные, — голос спугнул видение и вернул боль. — Переломы рук и ног — мелочи по сравнению с переломом позвоночника. Быстрей и дешевле будет его утилизировать.

— Нет, — второй голос был знаком, но память зияла пробелами. — Он предал Гидру. Он должен искупить свою вину. Он должен компенсировать потерю оружия.

Голоса то приближались, то исчезали. Боль ломала тело, полосуя мозг. Вонь гниения, палёной плоти и антисептиков вызывала тошноту. Брок постарался двинуть рукой, но у него ничего не вышло. Подозрительный зверёк снова появился в поле зрения, удобно устроился на развороченной груди и принялся намываться. Мысли вяло ворочались в голове, цепляясь за этот глюк. Брок откуда-то знал, что стоит только вспомнить…

Гидра…

Чёрная лапа почесала мохнатое белое ухо.

Огонь…

Пушистая задница удобнее устроилась в булькающих лёгких.

Небо…

Влажный чёрный нос ткнулся в забинтованный подбородок.

Барсук!

Острые когти впились в беззащитное сердце.

Гидра! Трискелион!

Вытянутая мордочка оскалилась частоколом мелких зубов.

— Он пришёл в себя! — голоса приблизились, спугнув зверька. Аппаратура противно запищала. — Пульс сто девяносто пять и растёт!

— Ввожу коктейль. На нём и проверим.

Джефферсон! Лаборатория! Зимний! Роджерс!

Теперь спокойно умереть ему не дадут… Шприц с кислотно-зелёной жидкостью мелькнул в чужой руке, сердце забилось медленнее и ровнее.

— Пульс пятьдесят. Тридцать девять. Восемнадцать.

Барсучья морда ткнулась в руку, заставив пошевелить пальцами.

— Реакции есть.

«Не сдавайся, Рамлоу. Это только начало»

***

Стив Роджерс, также известный как Капитан Америка, пытался вчитываться в отчёты бойцов СТРАЙКа. Но без животворящих пиздюлей командира те писали слишком много воды и катастрофически мало фактов. Без командира…

За грудиной непривычно заныло и болезненно сжалось. Да, Стив вернул себе давно потерянного и оплаканного друга и был несказанно этому рад. Но когда наушник голосом Сэма прохрипел о скончавшемся под завалами Трискелиона лейтенанте Рамлоу, Роджерс на мгновение забыл, как дышать. Подколки, двусмысленные шуточки и весьма однозначные взгляды командира наводили на определенные мысли. Да и что врать самому себе?! Единственный поцелуй — после тяжёлой миссии по освобождению заложников в уединённом хвосте джета отпечатался в идеальной памяти Кэпа; запомнился нежной горьковатой изнанкой губ, скользким языком и обречённостью в глубине жёлтых глаз. Целовался Рамлоу, Брок (!) так, что колени предательски слабели, а в голове становилось легко и пусто…

И сейчас Стиву предстояло назначить Джека Роллинса новым командиром СТРАЙКа. Но в личном деле Рамлоу Роджерс сменил статус «мёртв» на «пропал без вести».

***

Брок чувствовал, слышал и понимал всё, что с ним делали. Только не мог ни двинуться, ни сказать хоть что-то. Препараты полностью его обездвижили. Он не мог даже отключиться — сознание и нервная система искусственно поддерживались и стимулировались. Он с ужасом осознавал, что из него делают.

Когда ему буквально вырвали несколько рёбер, заменив их титановыми копиями, появившийся из ниоткуда барсук оттащил отброшенные на столик костные отломки в угол комнаты, где принялся их с аппетитом обгладывать. Брок не мог понять, от чего ему хуже — от ощущений или галлюцинаций. Зверёк стал появляться чаще, мог часами лежать возле головы Брока, иногда слизывая капли крови и гноя. Брока больше не перебинтовывали, видимо, посчитав это лишней тратой времени и материалов.

— Инфицирование сходит на нет. Значит, коктейль действует, — Джефферсон довольно скалился, а барсук фыркал и вылизывал обезображенное лицо Брока.

— Записи до введения в его организм коктейля где? Пора отсылать.

Рамлоу внутренне напрягся — он отдал своим бойцам чёткие указания на случай своей смерти или исчезновения. Они должны были сидеть ровно и продолжать прикрывать задницу Кэпа. Должны были!

***

Джек в сотый, наверно, раз пытался зайти в кабинет своего друга и командира.

Неделю назад Кэп приказом назначил его на место лейтенанта Рамлоу, но Джек не мог переступить порог святая святых. Он отказывался верить, что Брока больше нет. Какая-то абсолютно не логичная его часть верила, что Брок жив. Но обугленное тело и массивная мраморная плита надгробия давили веру на корню. И не просто войти в кабинет, но и занять его, означало признаться самому