Горев сообщит о вашем решении? Будьте честны. Просто скажите мне, что я не подхожу для этой работы. Тогда мне не придется переживать все выходные.

Я кивнул.

— Очень хорошо. Вы не подходите для этой работы.

— Почему? — потребовала она ответа.

Я не мог припомнить, когда в последний раз мне так настойчиво задавали вопросы. Я даже не мог понять, что ощущаю по этому поводу, раздражение, привыкший к абсолютной власти и контролю или меня это забавляет, но я чувствовал себя заинтригованным. Очень заинтригованным.

— Вы хотите, чтобы я был честен, мисс Винтерс?

— Естественно.

Я обошел вокруг стола, она сделала шаг назад. Это движение было инстинктивным и ясно подсказало мне, что вожделение, которое я чувствую не только идет с моей стороны, оно взаимно. Она тоже хочет меня. Мы смотрели друг на друга, и я сразу это почувствовал. Мы были прирожденными противниками. Мы бы дрались, как кошка с собакой на каждом шагу. Даже если бы я захотел нанять ее, мне не стоило этого делать.

— Потому что..., — произнес я, выбросив руку вперед. Мое движение было таким быстрым и неожиданным, что она даже не успела среагировать. Я притянул ее к себе и ее потрясающее тело с такими сочными изгибами врезалось в меня. С такой силой, что она задохнулась, открыв рот от удивления... и возбуждения. В этом ошибки не было!

— Вот почему, — пробормотал я, когда мои губы прижались к ее губам.

По крайней мере, в течение целого мгновения она оставалась настолько потрясенной, что застыла, а затем начала сопротивляться.

Я не отпускал ее. Ждал, когда естественное желание между нами вспыхнет пламенем.

И это произошло.

К сожалению, это было не то что я ожидал.

Это был не пожар, а вулкан, который извергался нашими телами. Мы пожирали друг друга, мои руки скользили по ее заднице, сжимая. У нее была отличная задница. Я уже представлял, как шлепну ее по голой заднице. Могу сказать, что она полностью растворилась в этом поцелуе. Я мог бы взять ее прямо здесь, на столе.

И я бы так и сделал.

Если бы у меня не было более срочной задачи найти няню для своей племянницы Юлии. Нет, я оставлю этот цветок на потом. Я поднял голову и посмотрел ей в глаза. Они были наполовину ошеломленные, затуманенные. Да, она полностью растворилась в моем поцелуе.

Она моргнула. Один раз, два, три.

Затем сделала свой собственный ход. Она отступила и больно ударила меня по щеке.

Я мог бы поймать ее руку в любой момент, как только она решила дать мне пощечину, но хотел почувствовать что-то животное, что пробудил в ней. Приятно было увидеть, как она побледнела, когда поняла, что натворила. Никто еще не заставлял ее терять контроль над собой. Поцелуй — это одно. А пощечина. Она даже не могла предположить, что способна ударить человека. На ее горле, словно птица, трепетала жилка.

Я улыбнулся.

Она недоверчиво смотрела на меня еще несколько секунд, затем развернулась на каблуках и быстро вышла. Не потрудившись закрыть дверь моего кабинета, поэтому я видел, как она, выпрямив спину, шла по музыкальной гостиной. На половине комнаты, я увидел маленькую фигурку, выскользнувшую из-за тяжелых штор и приблизившуюся к ней.

Оскорбленная няня внезапно остановилась.

Я с изумлением наблюдал, как моя племянница схватила Эйприл Винтерс за руку и подняла на нее глаза.

О, черт!

3

Эйприл

Кровь с такой скоростью мчалась по венам, что я слышала отголосок в ушах, когда с изумлением смотрела на маленькую девочку, уставившуюся на меня. Я сразу поняла, кто она такая. Она была его племянницей, о которой я должна была заботиться. Ее глаза были темными озерами, такими глубокими, и все же она сделала смелый шаг, вложив свою холодную маленькую ручку в мою.

В одно мгновение я забыла, что произошло несколько минут назад. Бедняжка страдала. Я сделала глубокий вдох. Как бы я ни относилась к ее дяде, к ней должна была проявить нежность, как к испуганному олененку.

— Привет.

Из кармана платья она выудила маленький блокнот. С него на ленте свисал карандаш, и она начала писать. Потом торжественно оторвала страницу и протянула мне.

Не уходи.

Я покачала головой и грустно посмотрела на нее. Что-то в ней тронуло мое сердце. Это заставило меня возненавидеть ее дядю еще больше.

— Мне очень жаль, но я должна уйти.

Ее подбородок задрожал, а глаза наполнились слезами. Она шмыгнула носом и еще яростнее принялась писать в блокноте. Оторвав страницу, протянула мне.

Я взяла ее и прочла:

Не оставляй меня

Я присела на корточки.

— Дело не в том, что я хочу оставить тебя, но я не получала…

— Мисс Винтерс, — раздался позади меня низкий голос.

Девочка подпрыгнула, бросила на меня последний умоляющий взгляд и убежала.

Я выпрямилась, почувствовав, как возвращается мой гнев с такой же скоростью, как и исчез, когда ко мне подошел ребенок, и обернулась.

Высокая, устрашающая фигура Юрия Волкова заполняла дверной проем кабинета. Его красивое лицо ничего не выражало.

— Пройдите, пожалуйста, в мой кабинет.

Я не хотела идти. Честно не хотела, но почувствовала, как мои ноги двигаются, будто я была марионеткой на веревочке. Мое тело совершенно было мне не подвластно. Когда я подошла к двери его кабинета, обшитого темными деревянными панелями, он отступил на шаг, пропуская меня внутрь.

Я прошла мимо него и почувствовала, будто вокруг потрескивает электричество, которое струилось по моему телу. Изо всех сил, стараясь сохранять спокойствие, я повернулась к нему лицом. Я догадывалась, что он видит меня насквозь, хотя понимала, что это не так.

— Могу я взглянуть на записки, которые дала вам моя племянница?

Он одновременно и пугал, и соблазнял меня. Я молча протянул ему смятые листки, которые сжимала в руке.

Он взял их, стараясь не дотрагиваться до меня, стал читать. Другой рукой, поглаживая подбородок.

Я уставилась на него.

Когда он поднял глаза, его чувственные губы изогнулись в улыбке. Улыбающийся Юрий Волков — совсем другое дело. Он был красив, как пантера, поражающая своим рыком все окрестности.

— Я передумал. Возможно, я слишком поспешно отказался от ваших услуг. — Его голос был таким ровным и спокойным, что никто бы не поверил, что всего несколько минут назад его язык находился у меня во рту, и я