слезы. Мне было безумно тяжело возвращаться в родные края, хоть я и была на волне эйфории, уезжая из своей столичной квартиры.

– Скажи, Алин, только правду, – я тихо вздохнула, – я когда-нибудь была для тебя обузой?

Я почувствовала, как окаменело её тело, как она замерла, переваривая мой вопрос.

– Что за ужасные вещи ты у меня спрашиваешь? – Алина приподнялась и облокотилась на локоть, а я перевернулась на спину и уже смотрела ей в глаза. Что я там пыталась увидеть? Ложь?

Человек, обманутый однажды кем-то близким, запрограммирован на недоверие ко всем и вся.

– Ты даже представить себе не можешь, каким счастьем ты стала для нас с твоим отцом, когда родилась. А когда случилась трагедия, я ни секунды не сомневалась. Ты итак большую часть времени проводила со мной, когда папа был в рейсах, так что для меня ничего не изменилось. Мне больно и обидно слышать от тебя такое, – Алина в запале вывалила на меня свою речь, и я обрадовалась, что не услышала в ней ни капли оправдания, только лишь истинную любовь, – и мне очень интересно узнать, какого лешего тебя посетили такие мысли?

Я смотрела на нее и чувствовала, как из глаз потекли тоненькие дорожки слез, затекающие прямо в уши.

– Я встретила её, – Алина смотрела на меня пристально.

– Кого, милая? – я не ответила, и тогда её глаза увеличились в размере, и она выдохнула. – Не может быть.

Я могла лишь покивать головой в подтверждении своих слов.

– Но как? Где ты могла её встретить?

– Не поверишь, я остановилась её подвезти, когда ехала сюда. Она стояла на автобусной остановке возле кладбища, – в темноте казалось, что Алинины глаза стали еще больше от удивления, – она ездила к папе, представляешь? – сокрушалась я.

Я вкратце пересказала Алине наш с Еленой разговор, и мне стало не по себе от невольного участия в её исповеди. Надо было сразу рассказать, кто я есть и не мучить себя, но нет же. Мазохизм – мое второе имя.

– Боже, Алина, после меня она не могла иметь детей, и они с мужем взяли из приюта малыша, – я уже вовсю шмыгала носом и даже не пыталась сдерживать слезы.

-  О, дорогая, - Алина кинулась меня обнимать, - я так хотела, чтобы тебе никогда не пришлось встречаться с этой женщиной. Попадись она мне, я бы ей лохмы-то повыдирала, - я прыснула, представив себе эту картину.

-  Ты думаешь, тем самым она наказала тебя, милая? - Алина держала меня в своих крепких теплых объятиях, и я мысленно ругала себя за то, что у меня хватило совести усомниться в ней, - поверь, этим она наказала лишь себя.

Алина раскачивалась вместе со мной на руках, будто убаюкивая меня маленькую, я чувствовала её запах и понимала, что это именно тот аромат, который я ощущала всю свою жизнь. Именно эта девушка заменила мне мать однажды. Несмотря на свою юный возраст, она не побоялась трудностей.

-  То, что тебе пришлось пережить сегодня, я бы никогда не пожелала даже врагу, но запомни одну вещь, Венера. Бурю легче перенести гибкому, чем жесткому. Гибкое признает право окружающей действительности меняться и само меняется в ответ на внешние условия.

-  И как мне стать хоть чуть-чуть похожей на гибкое? - всхлипнула я.

-  Чтобы быть похожей на гибкое, нужно быть уверенной в себе и не игнорировать свои чувства. Просто нужно следовать своим путем и принимать свою собственную суть, - ответила она.

Я закрыла глаза и почувствовала себя в безопасности. Мне было уютно в родных объятиях. Более того, я почувствовала, что обо мне заботились. Это делали и другие люди, с которыми я была близка, но забота человека, который меня вырастил, дала мне ощущение той самой уверенности в себе и понимание того, что я всё-таки что-то значу в этой жизни для отдельных людей.

С этими мыслями я и провалилась в ночную темноту.

***

Когда я проснулась, мне было тепло, уютно и невероятно хорошо. Я не хотела вставать с постели. Вчера вечером я засыпала под тонким пледом, сейчас же я была завернута в чудесный мягкий кокон из воздушного одеяла.

Алины не было в поле моего зрения, думаю, она уже готовит королевский завтрак по случаю моего приезда.

Я выбралась из своего воздушного рая и направилась в ванную комнату. Быстро приняв душ и приведя себя в порядок, я решила порыться в своём шкафу, чтобы сменить одежду. Всё, что я привезла с собой, лежало в чемодане в моей машине.

Я открыла дверь створчатого шкафа, и в глаза бросился идеальный порядок на полках. Видимо, Алинке было скучно, потому что вещи лежали, словно музейный экспонат, очень дорогой экспонат.

Я аккуратно достала спортивные брюки и однотонный джемпер в цвет, побуду сегодня той прошлой Венерой, которой я когда-то была.

То, что сейчас лежало в моем шкафу, я давно не носила. Стиль жизни поменялся, а вместе с ним поменялась и вся окружающая меня реальность, вплоть до обуви, которую я теперь носила.

Я опустила глаза вниз и увидела свои любимые фиолетовые кеды от фирмы Конверс, которые истоптали по меньшей мере половину Италии и родной городок.

Теперь удобная и веселая обувь, которую я когда-то так любила, была заменена на дорогущие босоножки от Джимми Чу или роскошные туфли от Маноло Бланик. И, чтобы отдать дань той самой веселой девчонке, я достала кеды, чтобы дополнить ими свой сегодняшний образ.

Спускаясь вниз по лестнице, я отчетливо чувствовала аромат жареного омлета с беконом. Мне нравился этот запах, он был из прошлой жизни. Для себя я такую еду не готовила, обходилась быстрой кашей или творогом с фруктами на завтрак.

Когда-то мы так же собирались с Алинкой: каждое утро на том же самом месте, в тот же самый час. Мы могли не обедать, не ужинать, даже не видеться весь день, но завтрак для нас был особым ритуалом.

Алина стояла ко мне спиной, когда я прошла на кухню, и раскладывала наш завтрак по тарелкам.

-  Доброе утро, - она повернулась ко мне с двумя тарелками в руках, и по выражению её лица я поняла, что она была в растерянности после вчерашнего разговора и, по-моему, даже не знала, как себя со мной вести.

-  Доброе, - я забрала у неё тарелки и поставила на стол, - пахнет чудесно, как же я соскучилась по этому завтраку, - я полезла в холодильник и услышала, как Алина тихонько выдохнула у меня за спиной.

- Достань, пожалуйста, йогурт и молоко, - попросила она.

Наконец мы уселись за барную стойку и с аппетитом принялись за свой завтрак. Алина, видимо, почувствовала, что со мной всё в порядке, и заметно расслабилась. Бомба замедленного действия решила, что не хочет сегодня портить всем утро.

-  Какие планы на сегодняшний день? - поинтересовалась она.

-  Я думала провести его с тобой, ты не против? - спросила я.

-  Конечно, нет, что за вопросы, к сожалению, вечер у меня