Лето подходило к концу. Трава уже не была такой сочно-зеленой и буйной, как в самом начале.Днем еще продолжало припекать солнце, но вечера стали заметно длиннее. Береза за сараем начала потихоньку желтеть и в природе наметились явные признаки увядания. А тем временем на маленьком дачном огороде дозревали овощи. Большинство из них проклюнулись из семян, что хозяин запустил в землю во второй половине июля. Набирая силу и рост, они с пренебрежением взирали на остатки весенних посадок, что, не попав вовремя на хозяйский стол, вытянулись в уродливые тощие стебли, увенчанные невзрачными цветками. Теперь они были годны только на удобрение и хозяин, выдирая их вместе с сорняками, относил в компостную кучу. Наблюдая за этим бесславным концом, новая поросль салата гордилась своими широкими сочно-зелеными листьями. Кинза любовалась, как по ее тоненьким стебелькам и ажурным листочкам стекают оставшиеся после вечернего полива капли. Молодой укроп что-то игриво шептал ей, когда ветер начинал шевелить его густые заросли. И все они знали, что им вскоре предназначено стать Пищей. И нет для овоща судьбы более значимой и высокой!

   Но были на этом огороде и долгожители. Часть давно достигшего зрелости укропа хозяин из каких-то соображений не хотел рвать. Некогда тоненькие и нежные стебельки вытянулись в длинные твердые палки, а на их макушках распустились широкие желтые зонтики. В них жили семена - команда беспокойная и любопытная. Каждое утро они наблюдали, как хозяйка срезает и кидает в тазик листья салата, пучки кинзы и петрушки. И тут же возникали вопросы:

   - Зачем она это делает? А что потом происходит с избранниками?

   - Они станут пищей! - заученно отвечали родители. Подробней, хотя и слишком заумно, говорил про это другой долгожитель. Развалившая на грядке тыква успела пережить не одну партию зелени. А выросла она из семечка своей предшественницы, и эти циклы продолжилась уже не первый год.

   - Стать пищей великое предназначение для овоща! Весь смысл его существования в извечном круговороте природы, - вещала хранительница памяти многих огородных сезонов.

   - А все-таки, что происходит с теми, кто попадает в тазик? - продолжали спрашивать любопытные укропинки.

   - Они удостаиваются великой чести! - продолжала гнуть свое тыква.

   - А куда они после этой чести деваются? - не унимались укропинки. Раздражаясь от их бестолковости, тыква гордо замолкала. Но в разговор уже влезали другие персонажи.

   - Куда, куда! Туда же! В компост через отхожее место! - гнусно шелестели сорняки у забора. Их колючая разноплеменная поросль с самой весны обитала в опасном соседстве от возделанных грядок. Как только хозяин уезжал куда-то на несколько дней, эта банда кидалась захватывать землю у своих "культурных" соседей. Те их естественно ненавидели, сорняки платили тем же. И стоило им вмешаться в разговор, как соседи начинали поливать друга впитанной еще с первых ростков ненавистью.

   - А вы то, куда денетесь! - кричали листья салата - Скосят вас, выдерут и туда же в компост!

   - Кого выдерут, а кого и не успеют! Все равно мы до вас доберемся, жвачка хозяйская! - огрызались в ответ сорняки.

   Слушая эти словесные схватки, семечки начинали задумываться, что не так просто устроен этот мир, и не так уж и понятно, что хорошо, а что плохо. И что лучше, зеленеть на возделанной грядке и потом отправиться в хозяйкин тазик? Или как вон эти, вгрызаться корнями в твердую землю, душить друг друга, прорываться стеблями к солнцу, зато гордо осознавать, что никому ни чем не обязан, и никто тебя ни в какую пищу не отправит.

   С приближением осени грядки быстро пустели. Исчезли салат и кинза. Отправился в хозяйское ведро толстощекий увалень лук. Через пару недель туда же пошла и зрелая кокетка морковь, у которой под кучерявым венчиком листьев обнаружился мясистый уходящий глубоко в землю корень. Петрушку хозяйка обрезала так, что над землей торчали лишь мелкие листочки. Наконец, унесли и огородную долгожительницу тыкву. К тому времени она успела располнеть, обрюзгнуть и уже, не вступая ни с кем в разговоры, целыми днями похрапывала на грядке.

   - А что будет с нами? - спрашивали укропные семена.

   - Мы засохнем и оправимся в компостную кучу, - грустно отвечали родители, - А вас подхватит ветер и разбросает по грядке. И следующий весной вы продолжите наш род и, наверное, удостоитесь чести стать пищей.

   С тревогой и в тоже время с надеждой укропинки ждали большого ветра. И вот их час наступил. То утро было пасмурным и холодным. Над землей, почти касаясь деревьев, ползли серые облака. К полудню в их плотном строю появились пробелы. Ветер усилился. Он раскачивал стебли укропа и некоторые семечки, успев только вскрикнуть "Ой!", отрывались от венчика и летели на грядку. Оставшиеся заворожено провожали их полет взглядом. Но скоро настал и их черед. От сильного порыва ветра согнулись верхушки деревьев за забором, громко хлопнула дверь сарая, сорванные укропинки закружились в воздушном потоке и понеслись над огородом. Большая их часть изловчилась и упала на свою грядку. Кого-то отнесло на соседнюю. Кто-то угодил в межгрядье и даже в заросли сорняков у забора. Только одно семечко осталось на венчике. Может потому, что оно еще до конца не решило, где хочет пустить корни будущей весной. Удержавшись, оно сначала обрадовалось, но, обнаружив, что оказалось в полном одиночестве, почувствовало вдруг такую тоску, что само стало просить ветер быстрее решить ее судьбу. И он не заставил себя ждать. Под новым порывом взметнула вверх длинные косы береза и в воздухе закружилась желтая метель листьев. Семечко почувствовало, как и его срывает с места и несет, несет, несет...

   Вот позади осталась родная грядка. Промелькнула другие, и вот уже внизу хищные заросли извечных врагов. А семечко все летело и летело, отчаянно цепляясь за воздух. Наконец, сделав пирует, оно опустилось между забором и маленьким похожим на островерхий теремок домиком, где на двери зачем-то было выпилено сердечко. Упало семечко и притихло. А на следующий день пошел снег, и все оставшиеся обитатели огорода уснули под его холодным белым покрывалом.

   Пробудилось семечко от того, что откуда-то сверху шло тепло. Открыв