завидуя коту, дремавшему в кресле у проекции окна. Этот мерзавец мог пролежать, зарывшись мордочкой в пушистый хвост, хоть целый день. Юная эпсилон-Лу хотела объявить его супругом номер шесть, но не получила одобрения альфы.

     Где-то глубоко под берлогой тяжело ухнуло, передав толчок вибрацией. Жалобно звякнули бокалы на столе. Поселение вгрызалось в планетарную кору Астире – каменистого шара размером с Плутон. Колония расширяла лабиринт, опускаясь все глубже за нейробитом - минералом, который далекая Земля была готова покупать по фантастической цене. Розоватые жилы, за которой следовали проходческие машины, то сходились, то разбегались друг от друга, сплетаясь в удивительную структуру. Голографическая проекция месторождения, которую когда-то Луи довелось видеть, напоминала гигантский куст. Инопланетное древо, растущее наоборот.

     Таких образований на всей Астире нашли всего шесть, и каждый «куст» стал благодатным основанием, источником силы и богатства человеческих колоний, возникших в пустотах гигантских рудников. За их пределами люди не селились. Каменистая Астире располагалась слишком близко к материнской звезде, из-за чего органическая жизнь на поверхности была невозможной, и слишком далеко от Земли, чтобы хранить верность метрополии и ее традициям.

     Лу-3 нехотя поднялся. Его ждала смена, в течение которой он должен добыть свою обязательную норму руды, чтобы сохранить за брачным союзом привычный жизненный стандарт. Он не трутень с нижних уровней, где жила была столь богатой, что безбедную жизнь целой семьи мог обеспечить всего один работающий супруг. Один, а не четверо, как на этом ярусе! Луи с сожалением вздохнул. Да, трутням здесь не место, но уж он-то не отказался бы от одного.

     Немножко странные, утонченно-манерные, глуповатые, но неизменно притягательные в глазах колонистов создания источали изумительные ароматы, завлекательно звенели дорогими побрякушками, и всегда смотрели на простых рудокопов свысока. Грациозные тела трутней служили для удовольствий, а не труда. Лу-3 надеялся, что когда-нибудь его семья сможет завести такого супруга. Вот что стало бы волшебным обретением!

     Напялив маску респиратора, Луи вышел в тоннель. Сегодня его стенки отливали нежно розовым, в тон минералу, чья едва видимая взвесь подкрашивала воздух. Имплантант в мочке слегка завибрировал, уведомляя о сообщениях сети. Перед глазами всплыл значок о получении свежего новостного пакета с Земли. Рудокоп скривился и удалил сводку, не читая. За время, которые сигнал пробивался до Астире, на материнской планете могло произойти все, что угодно. Да и чхать он хотел на то, что происходило с обитавшими на ней консами. Что может быть примитивней общества, где не приветствуются сложные брачные союзы? Луи гораздо интересней, что происходит в местных поселениях, ей-ей. Между парой из них вроде назревал какой-то конфликт на почве - подумать только! – идеологических разногласий. Смешно! Скорее, соседи не поделили жилу на границе соприкосновения.

     Фыркая на воинственных недотеп, гамма-Лу зашел в боковую штольню, чтобы срезать путь к транспортному узлу. Сеть услужливо подсказывала, что предыдущая смена проходчиков успела уйти на добрую милю вперед. Как бы поспеть вовремя! Он торопливо протопал метров сто, когда мигнуло и погасло освещение. Рудокоп остановился, вспоминая, в какой карман положил фонарь, как вдруг за спиной что-то зашуршало и в голове взорвался фейерверк. Потом искры растаяли, в нос ударило чем-то резким, вспыхнул яркий свет, и Луи повел глазами, жадно цепляясь за плывущую картинку.

     Здоровенный конс с совершенно зверской физиономией водил перед носом рудокопа нашатырной ваткой. В другой лапе мордоворот сжимал ствол леденящего на вид калибра. Еще пара неприветливых парней стояли рядом. Один светил в лицо фонарем, второй держал проходчика на прицеле, метя прямехонько в лоб. Луи испуганно вскинул руки, закрываясь от кошмара. В сознании метались панические мысли: Что происходит? Как консы проникли в закрытую колонию? Где стражи? Его сейчас убьют?

     - Смотри, как похож, – воскликнул конс, который держал Лу под прицелом.

     - Еще скажи, что я его специально подманил, - сказал тот, что был с фонарем, и фыркнул: – Чистая случайность.

     - Как же, случайность, - изрек здоровяк. – Расскажи кому, не поверит. Дьявольское семя!

     - Рот прикрой, - оборвал его конс с фонарем. – Всем доводилось быть донорами. Уверен, и ты был грешен.

     - Я не был донором, - пророкотал здоровяк. – Я свой материал просто так не отдам.

     - А кто говорит, что за «просто так»? – нелегал, все еще державший рудокопа на мушке, противно хихикнул. – За образцы для фабрики клонов неплохо платят, а ты, толстолобый, как всегда, не в курсе.

     - Прекратите, - прошипел конс с фонарем и присел рядом с гамма-Лу, разгоняя вихрь путанных мыслей.

     - Ты как? – Нелегал приглушил свет и участливо поправил Луи маску респиратора. Гримаса делового участия, натянутая консерватором на открытый участок лица, не выражала радости от встречи, но оружие было убрано в кобуру. Убивать колониста он, наверное, не собирался. - Жив, здоров? Сильно ушибли? Двигаться можешь?

     Рудокоп ошарашенно кивнул.

     - Молодцом! – похвалил конс и зачем-то кивнул сопровождающим. «Делец» явно был в группе главным. Лу-3 судорожно выдохнул: - Что случилось?

     - Тс-с! – цыкнул бугай. Рот рудокопа самопроизвольно закрылся. «Делец» иронично прищурился и, потрепав его по щеке, поднялся: – Беги! Ты же спешил?

     – Не расслышал? – рявкнул здоровяк. - Встать! Бегом марш!

     Луи немедленно вскочил и припустил что было мочи в сторону светлого пятна – выхода в следующий тоннель. Голова еще кружилась, но движение вернуло ей способность соображать. Все еще ожидая выстрела в спину, рудокоп выскочил, наконец, из штольни и, спрятавшись за углом, прижался к стене, пытаясь сквозь дробь сердца в ушах расслышать, не бегут ли консы по его душу.

     Имплантант в мочке, до этого подозрительно молчавший, наконец тревожно зажужжал, призывая на помощь ближайших стражей. Нелегалов следовало