Interbellum (СИ) (Владлен Борисович Багрянцев) Страница 2 - Литвек

- А, ну так с этого надо было начинать, - кивнула Фамке. - Значит, старший сын Элеоноры. Принц Альберт. Подумать только, разгильдяй Альберт станет нашим императором! Куда катится этот мир?!

- Альберт? Ты уверена? - поморщился Франц Стандер. - Подумай еще раз.

- Черт побери, - только и сказала Фамке.

- Вот именно, - в который раз повторил Франц. - Альберт и Юлиана, близнецы.

- Близнецы, - согласно повторила девушка. - Но если я правильно помню уроки биологии, - глупо хихикнула она, - кто-то должен был выбраться на свет первым...

- Да если бы все было так просто, разве я стал бы затевать этот разговор?! - взорвался Франц. - Да, кто-то должен был родиться первым. И стать нашим новым монархом, согласно законам и конституции. Но кто? Никто этого не знает, никто! Мать умерла при родах, врачи и акушерки - все умерли и не оставили мемуаров, отец умер и никому об этом не рассказывал.

- Император?

- Его уже не спросишь, - нахмурился Франц. - Да, он еще жив... или был жив несколько часов назад, когда я оторвался от телефона, но уже давно не разговаривает и вряд ли что-то соображает.

- Юлиана ненавидит Альберта, - заметила Фамке.

- Да, и это взаимно, - кивнул Франц. - Кстати, почему?

- Черт побери, и этого никто не знает, - пожала плечами юфрау ван дер Бумен. - Что-то из незапамятных времен. Кто-то у кого-то игрушку отобрал... "Раз Труляля и Траляля решили вздуть друг дружку..."

- Неважно; важен сам факт, что ненавидят, - напомнил Стандер. - Так что шансы на мирное соглашение стремятся к нулю. Поэтому через пять минут после смерти императора - через пять минут после того, как об этом сообщат городу и миру - нас ждет династический кризис.

- Ну и что? - развела руками Фамке. - Черт побери, двадцатый век на дворе! У нас конституционная монархия! Сенат, парламент, ответственное правительство и премьер-министр - даже несколько премьер-министров! Может, ну их к дьяволу? Да здравствует республика!!! Давно пора. Уверяю тебя, большинство граждан даже не заметят разницы!

- Граждане - не заметят, - охотно согласился Франц. - А подданные? Вассалы и протектораты? Австралийцы, маори, малайцы, кхмеры, японцы и тысячи других? Что они скажут?

- Из всего этого списка только японцы что-то значат, - ухмыльнулась Фамке. - На всех остальных можно наплевать.

- Японцы - и этого более чем достаточно, - заметил Стандер. - Как думаешь, захотят они променять бога-императора на три сотни сенаторов и представителей?

- То есть на три сотни богов? - хихикнула Фамке. - Да эти язычники только рады будут!..

- Очень смешно, - вздохнул Стандер. - А уж как будут рады наши многочисленные враги и наши так называемые друзья и союзники! Особенно сейчас, когда мы ведем четыре войны...

- Восемь, - перебила его Фамке.

- ???

- Ты что, считать разучился? - поразилась она. - Восемь. Мексика, Италия, Аравия, Абиссиния, Индия, Вьетнам, Филиппины и Китай. Я ничего не пропустила? Восемь войн.

- Аравия и Абиссиния - это одна война, - возразил Франц, - в Мексике работают гвианцы, наших там почти нет...

- Две японские дивизии, - возразила Фамке. - Это наши.

- Хорошо, - не стал спорить Стандер. - Но Вьетнам? Филиппины?!

- Через меня проходят все сводки, забыл? - поджала губы собеседница. - На прошлой неделе мы потеряли на Филиппинах одиннадцать человек, а в Индокитае - шесть. Это война.

- Тем более, - кивнул Франц. - Восемь войн. Слава богу, мы больше воюем в Испании...

- Потому что проиграли эту войну, - напомнила Фамке.

- ...и на Тиморе.

- О! - просияла она. - Как я могла забыть! Тимор! Величайшая победа белголландского оружия - не прошло и двадцати лет. Там остался хоть кто-то, говорящий по-португальски?

- По-португальски сегодня говорят только в аду и в Лиссабоне,