Литвек - электронная библиотека >> Исса Александрович Плиев >> Военная документалистика и аналитика >> Конец Квантунской армии >> страница 2
начальником Политуправления МНРА, была исключительно поучительной и полезной дружная совместная работа с многоопытным командующим группой наших войск, человеком широкой творческой военной мысли генералом И. А. Плиевым и другими советскими военными деятелями.

В ходе подготовки и проведения наступательной операции, потребовавших колоссального напряжения сил личного состава наших войск, между советскими и монгольскими воинами, от солдат до генералов, царила волнующая атмосфера искренней дружбы, подлинного братства и взаимопомощи, что способствовало успешному выполнению поставленных командованием боевых задач. В этом ярко проявились сила и жизненность принципов социалистического интернационализма, на которых всегда основывались и основываются дружба и сотрудничество советского и монгольского народов и их вооруженных сил.

Опубликованные в печати воспоминания генерала вызвали большой интерес и получили высокую оценку у монгольских читателей. Нет сомнения в том, что и этот интересный и содержательный труд нашего боевого друга будет переведен на монгольский язык и сыграет важную роль в воспитании подрастающего поколения в духе вечной дружбы наших народов, в духе славных боевых традиций и подлинного братства Вооруженных Сил Советского Союза и МНР.


Конец Квантунской армии. Иллюстрация № 6
(Ю. Цеденбал)

г. Улан-Батор, январь 1968 года.

ПЕРЕД ПОСЛЕДНИМ СРАЖЕНИЕМ

Конец Квантунской армии. Иллюстрация № 7
…Наш самолет быстро набрал высоту и пошел на юго-восток над долиной реки Ингоды. Под крыльями его — грандиозная панорама горных хребтов, покрытых необозримой дремучей тайгой. В редких местах она отступала от берегов Ингоды, и тогда были хорошо видны приютившиеся в этих местах таежные деревни с рублеными домами и добротными заборами. По штурманской карте слежу за маршрутом: Атамановка, Кручина, Александровское… У деревни Ильзутуево самолет повернул строго на юг.

— Справа от нас тянется Даурский хребет, — услышал я голос штурмана. — Идем над рекой Турой.

Когда первые впечатления сгладились, мной овладели мысли о грандиозных событиях, которые в ближайшее время должны развернуться на огромных пространствах Маньчжурии. Пока что я знал о них лишь в общих чертах.

Под именем генерал-лейтенанта Плетнева я летел в Баин-Тумэн, где должен был встретиться с командующим Забайкальским фронтом Маршалом Советского Союза Р. Я. Малиновским, именовавшимся генерал-полковником Морозовым. С целью маскировки были изменены фамилии всех генералов штаба войск 2-го Украинского фронта перед направлением их из-под Праги на Дальний Восток для организации и проведения Маньчжурской стратегической операции с территории МНР.

Мне предстояло уточнить целый ряд служебных вопросов и боевую задачу, а затем вылететь с маршалом в Улан-Батор, где он должен был представить меня правительству Монгольской Народной Республики и маршалу X. Чойбал-сану как командующего Конно-механизированной группой советско-монгольских войск.

Еще в начале мая 1945 года Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский, в то время командовавший войсками 2-го Украинского фронта, в разговоре со мной поделился мыслями о неизбежности войны с Японией и намекнул, что мне предстоит в ней участвовать. А месяц спустя большая группа генералов 2-го Украинского фронта, возглавляемая многоопытным боевым военачальником, человеком высокой штабной культуры — генералом армии М. В. Захаровым (ныне Маршал Советского Союза) — уже выехала в Москву и была принята в Генеральном штабе.

Маршал Советского Союза А. М. Василевский, назначенный Главнокомандующим советскими войсками на Дальнем Востоке, кратко ознакомил нас с общей обстановкой на новом театре военных действий, а некоторых исполнителей, в том числе и меня, — с планом предстоящей операции.

Александр Михайлович сообщил, что против Квантунской армии советское командование развернуло три фронта, и показал на большой карте Маньчжурии группировку войск.

Вдоль границы от Японского моря до станции Губерово жирной красной линией были обозначены рубежи 1-го Дальневосточного фронта под командованием Маршала Советского Союза К. А. Мерецкова. Стрелы, нацеленные на Харбин и Гирин, указывали направление главного удара его войск. Севернее и северо-западнее располагались армии 2-го Дальневосточного фронта генерала армии М. А. Пуркаева. Действуя на второстепенном направлении, они сосредоточивали основные усилия вдоль северного берега Сунгари на Харбин. А вдоль противоположной западной границы Маньчжурии, протянувшейся за хребтом Большого Хингана, на территории МНР были нанесены исходные районы войск Забайкальского фронта. Главные силы его сосредоточивались на Тамцаг-Булакском выступе, близко подходящем к хребту Большого Хингана. Отсюда им предстояло нанести удар в двух основных направлениях: на Чанчунь и на Мукден — навстречу главной группировке 1-го Дальневосточного фронта.

Юго-западнее главных сил Забайкальского фронта я нашел на карте районы сосредоточения и своей Конно-механизированной группы советско-монгольских войск. Стрела, определявшая направление главного удара, прочерчивала пустыню Гоби и вонзалась в обведенное коричневым овалом большое пространство, включающее города Суйюань, Шанду, Калган, Долоннор, Жэхэ. Надпись в овале гласила: «До шести кавалерийских дивизий и трех пехотных бригад войск Внутренней Монголии князя Дэвана и императора Маньчжурии Пу-И». Далее, в оперативной глубине, синим цветом были отмечены японские соединения…

Мои размышления снова прервал штурман самолета — совсем еще юный офицер:

— Извините, товарищ генерал, вон в той долине видите озеро? Отсюда и начинается речка Тура. Она течет на север. А вон там дальше болотистая пойма, это уже речка Иля. Она течет на юг и впадает в реку Онон-Гол, которая течет с юга из Монголии на север. Просто удивительно, почему так получается.

Я взглянул в окно. Под нами тянулась узкая долина. Подступающие к ней отроги хребтов, поросшие девственным хвойным лесом, казались крутобокими берегами фиордов тайги. Живописные горы, светло-зеленая долина и голубое озеро напоминали собой пейзажи швейцарских Альп, но еще более прекрасные своей нетронутой первозданной красотой. Постепенно тайга отодвинулась от долины реки, и мы, миновав реку Онон-Гол, пересекли государственную границу с Монгольской Народной Республикой, проходящую здесь по хребту Эрмана. За хребтом распростерлась безлесая всхолмленная степь. В заболоченной пойме виднелась речка