серебряный католический крестик.

А потом к ней приблизилась жена Анхеля.

Розе было жутко. Очень жутко. Но нить следует за иглой, – и жена идет за мужем, как учила ее мать, и мать ее матери. Роза снова смотрела в эти глаза, где плещется темная фиолетовая дымка; смотрела на покрытое черными пластинами и зелеными узорами тело, на руки с заостренными когтями на пальцах, что сейчас на удивление осторожно гладили трущуюся об нее кошку. Смотрела на ту, что в штормовом море уберегла жизни их всех.

И только женщина может сказать то, что сказала Роза:

– Бедняжка! Что же, ты так и ходишь в этом… в этих… обносках? Жаль, что я не могу здесь сшить тебе достойное платье… Нет: много, много платьев! И ты бы расцвела, и стала бы королевой бала на своей асьенде! Но я подарю тебе свое любимое пончо, – это единственное, чем я могу тебя сейчас отблагодарить!

Маленькая Исабель мало что понимала из того, о чем говорили с этой странной девушкой ее мать, отец и прочие люди за спиной. Ей для полного счастья было вполне достаточно того, что эта чудная канмусу спасла ее Тисси… И она вьюном скользнула и прилипла к Рейне, а я лишь отметил множественные звуки срабатывания камер на телефонах, что держали в руках очень многие вокруг.

– Ты ведь Дева Флота, да?.. А как тебя зовут? А ты какой корабль? – посыпались вопросы от девочки. – Ой, а вот моя Тисси!.. И ее котята! Ты спасла их? Вот здорово!

Рейна впервые в своей жизни столкнулась с человеческим детенышем, про которых ей рассказывал Флагман, – и малость обалдела, ощущая энергетику и эмоции, буквально бившие от ребенка. Но, к чести ее будь сказано, она быстро пришла в себя.

И как-то почуяв, что надо говорить и как себя вести, напустила на себя строгий вид:

– Да, я Дева… Дева… Океана. Я – линкор, и зовут меня Рейна!

– Королева?! Вот это да!.. – восхитилась Исабель, округлив черные глаза, а Ре слегка погрозила ей пальцем.

– А ты, девочка, – почему не слушаешься… э-э-э… родителей?

– Я слушаюсь! – тут же возразила та, хотя не слишком уверенно. – Почти всегда… Но сейчас… Я думала, что Тисси утонула, а ты ее спасла! Ой… А почему это… они все на тебе?

И действительно: все три кошки снова оккупировали плечи, руки и колени Рейны.

– Флагман сказал, что я им нравлюсь! – не сдержалась и привычно, во всю ширь, улыбнулась Глубинная.

– Ой, какие у тебя зубки… А что ты такое кушаешь?

– Пайки! Вкусные-е-е-е!.. Но вообще могу всякое, вот, смотри… – и Рейна, наклонившись к располагавшемуся совсем рядом палубному люку, играючи оторвала его стальную ручку. А затем закинула в рот и на глазах у всех со скрежетом сжевала.

– О-о-о!.. – у малявки округлились не только глаза, но и губки. А люди на палубе, наблюдавшие эту сцену, вновь зашушукались и защелкали фотокамерами.

– И что, все… Девы Океана так могут?

– Не-а, только я! Флагман сказал, что я у-ни-каль-на-я! – хвастливо выпятила грудь Ре, но тут же сменила тему. – Слушай… А ты… ты не могла бы подарить мне… маленького котика? У тебя и так есть большая котик, и два маленьких… Мы вернули их тебе! Можно мне одного?

– Ты хочешь котенка от Тисси? М-м-м… – как-то совсем по-хозяйски призадумалась Исабель. И даже смерила откровенно взрослым, не по-детски оценивающим взглядом почему-то вдруг отчетливо съежившуюся перед ней Глубинную.

– Но ты же живешь в море…

– А у нас есть дом и на берегу! Там сухо, трава и деревья! И много канмусу, ему не будет скучно!

– А его там у вас никто не будет обижать? Точно?

– Пусть только кто попробует! Мы будем ухаживать за ним и кормить рыбой!

– Рыбой? Рыбку я люблю, она вкусная… И Тисси ее любит, – приложив пальчик к нижней губе, сказала Исабель. И вздохнула:

– Только тут ее нет, а нам кушать дают только кашу.

– Ты хочешь рыбки?.. Подожди, я мигом! – И Рейна, аккуратно сняв с себя кошек, прямо с борта сиганула вниз: народ только охнул.

– Мистер!.. – тем временем подошел ко мне отец семейства. – Скажите, а она… это существо… Оно не причинит вред моей дочери?

– Не беспокойтесь, сеньор, – ответил я. – Ее скорее случайно оцарапает ваша кошка, чем ей причинит вред Рейна…

Которая была легка на помине, вихрем взлетев обратно на борт по шторм-трапу, и радостно плюхнув на палубу перед ребенком двух еще живых голубых тунцов, едва не по полтора метра каждый.

– Донна миа!..

– Вот! Рыбки! – сказала она Исабель, не обращая внимания на явно ошарашенных прыгающей перед ними рыбой ее родителей. – Одна тебе, другая – котикам!

Слегка встопорщив хвосты, котята стали осторожно подходить к одной из лежащих на палубе и разевающих рты рыбин, в глазах которой я видел почти искреннее недоумение и возмущение – ее, такую сильную и красивую, выловили на корм какой-то шерстяной мелюзге!

– И-извините сэр… – тем временем ко мне обратился один из офицеров корабля. – Ваша… хм… подручная поразительно ловко и быстро их поймала, – а у нас сейчас, в связи с увеличившимся количеством пассажиров, обнаружилась ощутимая нехватка припасов… И если воду мы еще сможем получить из опреснителей, то вот с едой все гораздо хуже, придется урезать рационы. Так что если вы с такой легкостью можете ловить тунцов…

– Думаю, мы сможем помочь и вам, и «Колумбу».

– Очень нас обяжете, сэр!

***

Эти двое с лишним суток, которые конвой AJ-71 шел в нашем сопровождении на север, выдались весьма насыщенными, – хотя на суда больше никто и не нападал.

Сменяя друг друга, два эскортных и два ударных отряда канмусу несли службу, хотя внешний рубеж все так же продолжали держать мои эсминцы и легкие крейсера.

А мы с Рейной и крейсерами устроили небольшой промысловый лов рыбы для пассажирских судов, на борту которых люди откровенно повеселели от неожиданной и приятной прибавки в меню. И потом еще несколько раз гостили на «Артемис», где неизменно попадали в цепкие лапки алчно жаждущей любой новой возможности узнать о нас побольше Жаклин Деверо и присоединившейся к ней Диане «Вейланд» Фостер. Которая по уровню научного энтузиазма хоть и не дотягивала до нашей «Вестал», но порой бросала на нас такие взгляды…

На большинство вопросов этих пытливых дамочек я отмалчивался с улыбкой чеширского кота, но на кое-какие все же отвечал достаточно подробно. По рассказам же Сэн и прочих девчонок из RQ-91, их тоже плотно обложили расспросами, – но те рассказывали лишь тот, сильно урезанный вариант событий нашего контакта, который мы совместно заранее решили озвучить. В частности, про мое происхождение и тем более, про попаданство, все дружно решили умалчивать. Потому что поверить в дружественных Глубинных было хоть и чрезвычайно сложно, но