Она поползла назад, все еще не в силах подняться, пряча лицо.
«Какое жалкое зрелище, - произнес мужчина, фыркнув. Он глядел на нее с любопытством, как будто она была забавным зверьком, - И, как всегда, идиоты-смертные не могут выполнить наши пожелания без дурацких выкрутасов…»
Кирена приоткрыла рот, но тут лицо мужчины снова расплылось, и голос Атриуса грянул с новой силой:
- …я буду ждать вас в сарае, во дворе. Тебя и это отродье. Надеюсь, ты выполнишь мой приказ без дурацких возражений?
Кирена судорожно кивнула, желая только одного – убраться отсюда как можно быстрее.
- Да…да, я приведу ее… только не бей меня…
Она побежала, спотыкаясь, по лестнице наверх, в детскую спальню, и остановилась у дверей на мгновение, чтобы перевести дыхание.
Атриус, грохоча и ругаясь, вышел во двор, и она еще раз возблагодарила небо за то, что гроза заглушала весь этот шум.
Осторожно толкнув дверь, Кирена вошла в спальню. Там царила тишина. Дети крепко спали, не ведая тучах, что сгустились над ними. Кирена прижала руку ко рту, некоторое время глядя на Зену и Лайкуса, лежащих в кровати.
Из-за грозы окно в комнате было плотно закрыто, и здесь было душно. Кирена смотрела на спящую дочь, отмечая, что Зена вспотела во сне, прядь влажных волос упала на ее лицо…
И теперь она должна отдать дочь в жертву жестокому богу ее мужа…
Этот бог всегда стоял между ними, сперва он отнял у нее того Атриуса, которого она знала и любила, а сегодня… сегодня он хочет заполучить ее дочь…
Кирена наклонилась над спящей дочерью, прислушиваясь к ее дыханию, а потом поправила сползшее одеяло и попятилась к двери, чувствуя, что в ее груди созрело и оформилось совсем иное чувство, иное решение.
Комната снова закружилась перед ее взором, и она услышала тихий голос, звучащий где-то внутри ее головы, почувствовала чьи-то руки, коснувшиеся ее плеч. И дрожь волной пробежала по ее телу, возвращая ей былую уверенность в себе…
«Ты не можешь позволить этому пьяному ублюдку так обращаться с тобой и твоей дочерью. Соберись, Кирена, я знаю, ты сильнее, чем думаешь. Ты должна быть сильнее, потому что твоя дочь нуждается в твоей защите».
- Как я могу позволить убить собственного ребенка? – прошептала она, задрожав. – Как ты можешь заставить нас сделать это?! Я ненавижу тебя за это!
«Поверь мне, я вовсе не враг твоему ребенку и я здесь, чтобы защитить ее. Просто послушайся моего совета, и ты сможешь спасти Зену.»
Шорох справа привлек ее внимание, и, повернувшись, Кирена встретилась взглядом со старшим сыном, Торисом, который сидел на кровати, глядя на нее широко открытыми глазами. Она увидела таившуюся в них тревогу и поняла, что мальчик не спал все это время.
- Папа опять пришел пьяный? – спросил Торис шепотом.
Кирена кивнула, стараясь закрыть рукой синяк от удара. Мысль о том, что сын может заметить это, была для нее невыносимой.
- Вот что, Торис… - сказала она, неожиданно приняв решение. Ее голос теперь звучал твердо и решительно, - Когда я выйду из спальни, ты запрешь за мной дверь. Запрешь на засов, понял? И не открывай ее никому, кроме меня или бабушки. Ты понял меня?
Торис кивнул.
- Папа сердится на нас, да? – спросил он мрачно.
Кирена помотала головой, погладив его по встрепанным волосам.
- Нет, не на вас, - сказала она тихо. – Мне надо идти, Торис… Я постараюсь договориться с твоим папой, а ты сделай так, как я сказала. И… позаботься о Зене и Лайкусе.
- Хорошо, - ответил Торис, закрывая за ней дверь.
*
Кирена спустилась вниз, прошла по пустому полутемному залу и вышла во двор. Здесь уверенность снова оставила ее, и она застыла на месте, похолодев от ужаса. Она стояла под проливным дождем, глядя на свет в сарае, туда, где ее муж сейчас подготавливал ножи для жертвоприношения.
- Что же мне делать? – пробормотала она в отчаянии. – Я не могу сделать то, что он просит, но если он увидит, что я ослушалась…
И тихий голос снова зазвучал в ее голосе, успокаивая и подбадривая ее…
«Ты уже знаешь, что делать, Кирена. Это единственно верный путь. Не сожалей ни о чем. И сможешь спасти свою дочь».
Кирена кивнула, прислушиваясь, потом решительно шагнула вперед, схватив большой топор, которым слуги кололи дрова.
- Д-да… это верно, - пробормотала она, - и это единственный выход… у меня нет выбора, просто нет другого выбора…
С этими словами она шагнула к сараю, сжимая топор в дрожащих руках…
*
Арес, Бог Войны, сделал глубокий вдох, наблюдая за тем, как женщина медленно вошла в сарай. Он знал, что вселил в ее сердце достаточно отваги и безрассудства, чтобы она довела начатое до конца.
Он ценил рвение Атриуса, но…в этот раз его почитатель зашел слишком далеко, что грозило срывом всех его планов и надежд. Арес не ожидал, что новости, услышанные в его храме, окажут такое воздействие на парня. Настолько сильное, что тот осмелится на убийство дочери. Нет-нет, смерть этой девочки не входила в его планы… по крайней мере, не в ближайшем будущем. Ее смертный родитель оказался чересчур инициативным в своем желании угодить ему…
Что ж… свидание с девчонкой могло подождать до лучших времен…Рано или поздно он возьмет то, что ему принадлежит. Все получат свое. Тут Атриус был прав. И в данный момент он на собственной шкуре ощущал это нехитрое правило…
