черные фигуры повернулись к окну, созерцая бездонный космос.

«Что произошло, сын?»

«Я повзрослел.»

2. Не мир я вам принес…

Тьма.

Тьма заполняла огромный, не уступающий размерами грузовому ангару, зал для тренировок.

Личный зал Вейдера.

Часть его покоев, святая святых, куда доселе не ступала нога ни одного служащего «Исполнителя». Только Вейдер, дроиды… и, теперь, Люк.

Его сын был вторым, и последним, вхожим в это неприкосновенное для остальных место.

Место, где Вейдер гранил своего сына, словно самый драгоценный камень.

* * *

– Хорошо, дитя. Очень хорошо.

Алый, как кипящая кровь, клинок описал петлю бесконечности, защищая своего владельца от встречи с его соперником: лезвием самого невероятного цвета, который Вейдер видел в жизни.

Если раньше клинок Люка был небесно-синий, такого же сочного и ясного цвета, как и его глаза, то теперь… Когда в ледяных пещерах Зиоста они нашли месторождение кристаллов-проводников Силы, Люк замер. Он застыл, не дыша, словно статуя, и только завихрения Силы давали понять, что он жив.

Вейдер не вмешивался, с нетерпением ожидая, когда его сын найдет свой кристалл. Тот самый, что будет отвечать только ему; тот самый, который увеличит его мощь; тот самый, который наглядно покажет, что его владелец идет тропой Тьмы. Он ждал этого с не меньшим энтузиазмом, чем сын… так что, когда в ладонь парня спикировал кристалл, он не смог сдержать удовлетворенной улыбки. Мелькнувший на миг багровый отблеск его успокоил.

Как оказалось, зря.

* * *

Густо-фиолетовый, с отчетливо видимым багровым, словно артериальная кровь, оттенком, меч был полным отражением сущности его сына. Свет, укрытый густой тьмой. Вейдер чувствовал его, ощущал всем своим естеством… этот жар кипящей плазмы, раскаленной, как лава, в которой он когда-то родился для Тьмы. Он обонял его запах, и неважно, что остальные этого не видят: слишком плотно окутывала его сына темная пелена… в которую он спрятался, словно в скорлупу.

Но это – не вечно.

Скоро скорлупа лопнет, и новорожденный дракон поприветствует вселенную свои ревом.

* * *

Пиетт вытянулся, встречая своего Повелителя. Здесь, на «Исполнителе», практически личном корабле Лорда Вейдера, его любимом флагмане, не было воли превыше его. До того дня, когда на борт взошел его потомок.

Пиетт помнил этот момент… ясно и четко, как ничто иное. Две черные фигуры, стоящие на мостике, созерцая звездную круговерть. Два хищника, готовящиеся к охоте. Пиетт дураком не был… и прекрасно понял, что происходило в течение года после того странного, и в чем-то страшного, дня.

Неизменно одетого в черное юношу методично знакомили с избранными людьми: офицерами, моффами, солдатами. Учили бою, на примере операций, проводимых войсками и Лордом Вейдером лично. Тренировали. Постоянно, каждую минуту, каждую секунду бодрствования…

Старый, опытный крайт-дракон учил своего птенца охоте.

Охоте на крайне опасную и непредсказуемую добычу.

* * *

Вейдер сидел в кресле, смотря на свою гордость. На самое большое свое сокровище. На единственное, что получилось в его жизни, как надо.

На своего сына.

За прошедший с того судьбоносного дня год он прекрасно понял, в чем была его ошибка на Беспине. Глупец. Он предложил сыну власть… ведь он сам стремился к власти, это было его самым глубоким желанием… но его сыну власть была не нужна. Да, он ею пользовался, и весьма умело, не отказываясь от тех преимуществ, которые можно получить, вот только она не была его целью.

Он тогда ошибся, предположив, что раз сам алчет власти, то и Люк, его плоть и кровь, тоже жаждет именно этого.

Ошибка. Его ошибка. Надо было предложить то, что Люк желал искренне и отчаянно…

Семью.

Семья стала тем якорем, что удержала его сына на краю. Он тогда пришел не к Вейдеру, Темному Лорду Ситхов, нет! Он пришел к отцу.

И Вейдер постарался оправдать его ожидания.

Никому не хочется умирать.

* * *

Люк медитировал, растворяясь в Силе. Потоки тьмы свивались вокруг застывшей звезды, состоящей из света, составляющего его сущность, свивались, нежно касались кончиками, ласково гладили ледяную, сияющую поверхность. Свет молчал, не отвечая на заигрывания своей противоположности. Совершенно.

Но если снаружи был лед, то внутри кипела лава.

Лава, готовящаяся к тому дню, когда она вырвется на свободу из своего каземата.

* * *

Небесно-голубые, словно ледяные, глаза открылись, вглядываясь в видимые только им потоки вероятностей. Сила текла, напевая свою вечную песню, рассказывая о происходящем, предостерегая насчет будущего, раскрывая тайны прошлого.

…Лея, с разъяренным лицом, отшвыривающая донесения о том, что Люк Скайуокер исчез, исчез и не появляется больше нигде…

…Приказ Мон Мотмы о ликвидации в случае обнаружения…

…Грусть в глазах Соло… рассеивающаяся и уходящая при виде его принцессы…

…Перемещения групп Альянса…

…Тьма, пропитавшая Императорский дворец… ждущая, недовольная, готовящаяся жестоко наказать…

…Золотые глаза императора, смотрящие прямо в Силу, ищущие его, чтобы склонить на свою сторону…

…Тьма Вейдера, укрывающая, маскирующая его мягким плащом, стекающим с плеч отца…

…Точка пересечения линий, неизбежность, которую невозможно миновать…

Катящаяся Вселенная остановилась, и замерла в неустойчивом равновесии.

– Пора, отец.

– Пора. Сын мой.

– Адмирал Пиетт.

– Да, милорд.

– Курс – Корускант.

– Слушаюсь, милорд!

* * *

«Исполнитель» вынырнул из гиперпрыжка, разрезая пространство, словно остро наточенный клинок, совершенный в своей смертоносной красоте и функциональности.

Корабль направлялся к точке, где сходились линии Силы, скручиваясь в узел, который было невозможно развязать. Только разрубить.

И Люк верил, что у него все получится.

Особенно сейчас… с отцом, прикрывающим его спину.

* * *

– Адмирал.

– Да, милорд.

– Протоколы приказа 001. Исполнять.

– Слушаюсь! Милорд!

* * *

Палпатин холодно смотрел на идущего к нему через огромный зал Вейдера. Вейдер… его самая большая надежда… и самая большая неудача. Он, тот, кто должен был стать его лучшим учеником, единственным в своем роде… но лава сожгла не только тело Вейдера. Она сожгла его связь с Силой. Тот, кто должен был зажигать звезды по приказу своего Мастера, разом лишился вместе с потерянными конечностями и плотью половины своих возможностей, хотя и