границам владений своего короля Йоранатаэль Сакрен чувствовал — что-то шло не так. Попадавшиеся на дороге соплеменники казались угрюмыми сверх обычного, зато рабы, наоборот, о чем-то возбужденно перешептывались. Но у предводителя отряда не было возможности узнать подробнее — о чем. Он спешил к главной башне, туда, где уже несколько дней дожидался его соперник.

Против ожиданий, Раэль Серсен встретил его без обычной холодной язвительности. Высокий лоб претендента на Высший ранг пересекал свежий безобразный шрам, правая рука безжизненно повисла на перевязи. Соперник казался куда менее спесивым, чем в тот день, месяц назад, когда приговор короля отправил их обоих — его, и нынешнего Высшего Йоранатаэля Сакрена на самое издевательское соревнование, которое только мог изобрести извращенный ум Хадхула. Впрочем, Йоранатаэль отчасти был виноват сам. Узнав, что претендентом на его место стал охотник за рабами, Высший высказался довольно резко — и, по приговору короля, тут же отправился на север с приказом добыть раба лучшего, чем мастер в этом деле, претендовавший на его чин. И вот теперь они оба здесь.

— Король примет нас вечером, но лучше тебе не отлучаться, нынешний Высший, — вежливо, но без почтительности, поведал охотник за рабами Раэль, осторожно прикасаясь к углу лба — месту, откуда начинался его страшный шрам. — Он может передумать, и принять нас сей же момент. В свете последних событий назначение Высшего имеет большее значение, чем даже вкушение обеда.

— О каких событиях ты говоришь?

Охотник за рабами удивился настолько, что даже забыл добавить в свой голос яд сарказма.

— Странно, что ты не слышал, Высший Йоранатаэль. Сардавар Лид в огне. И не просто в огне — кажется, там не осталось в живых ни одного айлейда, а те, кто спасся, бежал из города. Но уйти далеко удается немногим.

Известия были не просто ошеломляющими — они казалось нереальными. Если бы айлейды умели шутить, Высший мог бы подумать, что соперник шутит. Но даже Раэль, несмотря на свойственный ему сарказм, шутить не умел. Поэтому, Йоранатаэль едва сумел справиться с лицом. Но голос, все же, выдал его волнение.

— Кто на них напал? — только и спросил он.

Вместо ответа охотник Раэль обернулся. Как видно, он искал кого-то, но его взор натолкнулся на ненавидящий взгляд пленного северянина, и айлейд едва заметно переменился в лице. Жестом он указал на приведенного раба.

— Вот кто, — с усмешкой бросил он.

— Кто? — переспросил Высший. До сих пор он не понимал.

— Люди. Рабы, — доходчиво пояснил охотник с той же непонятной усмешкой. — Главная Башня взята. Король и окружение убиты. Убиты все воины, убиты все. Улицы Сарда залиты кровью меров. Эти озверевшие животные не знают ни жалости, ни сомнений. Они убивают высших эльфов везде, и ни на что не смотрят. Ведет рабов некая Алессия. До сих пор никто не знает точно, кто она. Известно только, что рабыня, такая же, как остальные. Ее уже называют «королевой рабов»! Ха!

— Так что же, они взяли Сардавар и закрепились там?

— Напротив, — усмешка медленно сползла с изуродованного лица соперника. — Они не остановились на достигнутом. Их движение просто стремительно, и немногие короли успевают реагировать достойно. В наших границах пока все спокойно, но может такое быть, что в самом скором времени нам придется отражать атаки наших же рабов.

Йоранатаэль недоуменно взглянул на человеческих старика и помогавшую ему женщину в нескольких шагах от него, которые прокапывали дерьмо в и без того удобренную землю древесных клумб. Затем, так же, как охотник, запнувшись взглядом о лицо привезенного им самим раба, неожиданно для себя вздрогнул.

— Вот-вот, — согласился Раэль, проследив за его взглядом. — Достаточно одного-двух таких сокровищ, как те, что привезли мы с тобой, чтобы зажечь огонь даже в самых отупевших животных.

Но Йоранатаэль Сакрен уже оправился от услышанных известий. Все-таки Высшим он был не просто так. Еще раз взглянув в полные ненависти глаза человека, он обратился к сопернику.

— Я слышал о рабыне, которую тебе удалось поймать, что она довольно красива. Сам ты только что отозвался о ней, как о сокровище. Моя добыча здесь, а где твоя?

Раэль снова обернулся, протягивая руку в указывающем жесте. Высший с легким недоумением проследовал взглядом за его рукой — и тут он увидел.

Рабыня была здесь, Должно быть, рост человеческой женщины ввел его в заблуждение. Гораздо ниже айлейда, она, тем не менее, была достаточно высокой, чтобы, не приглядываясь, принять ее за эльфийку. По знаку Раэля Серсена, с ее головы откинули капюшон, и лицо ее поразило Йоранатаэля. Не красотой, хотя юная женщина была очень красива — даже на придирчивый взгляд Высшего. Ее черты настолько остро напоминали лицо его собственного пленника, что поневоле айлейд обернулся, чтобы сравнить двух людей. Он не ошибся. Женщина и захваченный им воин походили друг на друга как брат и сестра.

— Твой раб тоже хорош, — снизошел отметить охотник. — Я сразу заметил, что они похожи. Только из-за этого восстания результат нашего глупого соревнования не повлияет на твой пост, Высший. Король не захочет менять опытного тебя на меня, пусть я буду во много раз ловчее.

Йоранатаэль промолчал, мысленно соглашаясь с соперником. Если дела настолько плохи, король не станет сейчас решать вопрос о претензии Раэля Серсена, хотя того и требовал закон. Его размышления были прерваны появлением посланника, известившего о приглашении короля.

Глава 4

Хальд видел расширившиеся глаза Хильды, когда она заметила его. Хвала богам, у сестры хватило выдержки, чтобы не выдать себя. Они только обменялись короткими взглядами, и у охотника отлегло от сердца — с сестрой было все в порядке. Хотя бы пока.

Это стало для него редкостной удачей — встретить ее так быстро. Харальд уверял, что всех пойманных людей первоначально сгоняют в одно место, как это водится у диких эльфов, но все же, то, что они оказались рядом, казалось волей провидения. С того момента, когда темный капюшон упал с головы его сестры, открывая ее дарованное Дибеллой прекрасное лицо и золотые волосы — Хальд верил, что план старшего сработает, и он сможет увести сестру. Лишь бы и дальше их не разлучали.

Эльфы о чем-то довольно долго переговаривались на своем дребезжащем наречье. Временами они оборачивались к нему и окидывали взглядами. Сын севера с трудом разбирал отдельные слова — речь шла не о нем, а о какой-то войне.

Хальд осторожно обвел взором место, куда их привели. До сих пор он не всегда имел возможность оглядеться, темный глухой капюшон не давал вертеть головой по сторонам.