- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »
Кристиан Бэд Про сбычу мечт Сборник рассказов
Дети мотыльков
«У каждой медали есть оборотная сторона», — так говорил мне дед. Дед мой дошёл до Берлина в пехоте. Тягал на себе пушки. Молчал про войну. Призвали его взрослым мужиком, нарожавшим уже семерых детей. Он просто не мог не вернуться домой. А бабушка сумела дождаться. Как-то раз она провожала внучек в дорогу, стояла у калитки и долго смотрела вдаль. Ей было девяносто: все зубы и стопроцентное зрение. Я спросил: — О чём ты думаешь, когда провожаешь вот так? — О том, что у детей всё будет хорошо. Обязательно хорошо. Доедут, устроятся. Лицо её было светло и спокойно. У меня нет уже ни той силы, ни той веры, что у бабушки с дедом. И даже здоровья мне не досталось. Зачем я такой? Просто метка природы, что народ наш может перетерпеть всё? Но я-то? Кому я нужен? Я бы просто не выдюжил на войне. Деду было за сорок, мне — тридцать. У меня гастрит и больное сердце. А ещё у меня аллергия на солнце. — Папа, подними меня! — тянет за рукав сын. Вздыхаю, кое-как отряхиваю грязные сандалии пятилетнего крепыша, сажаю на плечо. Прадед опять же… Прадеда раскулачивали в 20-х. И была-то у него одна «богатейская» лобогрейка. Брат его был сослан за эту лобогрейку в Нарым, а сам прадед, Акиша, бросил хозяйство, посадил на телегу жену и детей, прикинулся погорельцем и сбежал из деревни в город. И чего только я не натерпелся, если есть генетическая память. Может, гастрит у меня как раз от прадеда, а сердце больное — от деда? Осколок чуть-чуть не достал до его мотора. А аллергия от кого? От бабушки? За её нечеловеческое терпение? Одна всю войну с семью оглоедами? Лепёшки из лебеды? Сын растопыренной ладошкой закрывает солнце, и мне становится легче. Добрый он у меня. Удивительно добрый. Вон и собаки бродячие нам хвостами виляют. — Пап, мы куда? — В магазин, за мороженым! — чуть-чуть привираю я. Сын ёрзает, изворачивается, спрыгивает вниз, словно бы зависая и пробегая по воздуху шажков пять. Померещится же. Вот зачем я живу? Мне не по силам пройти войну, я не вынесу голода и травли озверевших соседей. Я слишком тонок. Всё во мне чутко и болезненно. Мимолётно, не вечно. Для чего-то же и я есть в этом мире? Сын хохочет — ему на ладонь села бабочка. Он подпрыгивает и машет руками. Бабочка на его ладони — тоже машет медно-золотыми крылышками. Безобидная, лёгкая и истончённая. У её родителей, верно, тоже было ангельское терпение. — Смотри под ноги! — кричу я сыну. А он бежит и всё машет и машет руками.Про сбычу мечт
Измаил Петрович Хаханькин, горожанин в пятом поколении, робеющий от одного вида тёщиной кошки, на самом деле всегда мечтал стать фермером. Заслужив пенсию, он тут же приобрёл домик за городом и пять соток земли. В меру плодородных, с подведённым поливом от озера. Он хотел вырастить курочек. С первым же майским теплом Измаил Петрович вскопал грядки и посадил свежие куриные яйца, купленные в супермаркете с пометкой Д (диетические). Поливал, полол… но курочки упорно не всходили. Измаил Петрович худел, по ночам штудировал садоводческую литературу, под глазами от недосыпа набрякли мешки. Но даже светило огородного дела, Октябрина Ганичкина, ничего не писала о том, как выращивать курочек. По всему выходило, что дело это самое простое, вроде прополки сорняков, раз агротехника не вызывала у садоводов вопросов. Деревенские подсказали бы, будь у них в ходу книжная лексика, но перед начитанным пенсионером терялись. Соседи слабого пола посмеивались исподтишка. Соседи, укрепившие поначалу совместный с Измаилом Петровичем пол пробным распитием пива, начали сторониться. Измаил Петрович не сдавался: три раза заново перекапывал грядки, удобрял навозом, проверял свежесть посадочного материала специально купленным овоскопом. В середине июля, когда грядки Измаила Петровича, чернеющие посреди бушующей деревенской зелени, довели местного барыгу до валидола, который он по привычке запивал водкой, соседи не выдержали, создали из морально стойких и говорливых делегацию и отправили к Петровичу.После дождя жирная, обильно унавоженная земля парила. Измаил Петрович рыхлил её специальной пластиковой тяпочкой, чтобы не повредить яйца. — Ты бы это, Петрович… — нестройно начали «делегаты», а самая смелая соседка шагнула едва не на грядку. И вдруг влажная земля у неё под ногами вспучилась, и показалась зелёная лупоглазая голова с острым носиком, слегка похожим на клюв. На носике болтались остатки скорлупы. — Курочки? — отшатнулась соседка. — Всходят?! — А почему зелёные? — донеслось из толпы делегатов. — Дык… — растерялся Измаил Петрович, разом утратив городское красноречие. — На грядке же всё поначалу… зелёное. Поспеют. Соседи зависли в когнитивном консонансе. Лупоглазая «курочка» выпростала из земли длинное крокодилье тельце, расправила перепончатые крылышки и жалобно замяукала.
Гарри Поттер и Глаз Гора
Когда Гермиона Грейнджер не появилась на следующем уроке, стало понятно, что она опять ушла реветь в туалет для девочек. Любому терпению есть предел. Даже Гарри последнее время раздражали вопли Драко Малфоя: «Грязнокровка! Грязнокровка идёт!» В этом году Малфою особенно не везло с учёбой. И как только ему доставались очередные «минус пять баллов Слизерину», он с яростью набрасывался на учеников из семей маглов. Грязнокровки в Хогвартсе всегда успевали лучше, это просто бесило Драко. — Может, поревёт и успокоится? — шёпотом спросил Рон. Они с Гарри, как могли, заступались за Гермиону, но Малфой просто осатанел после того, как профессор Снегг признал его доклад о зельях из мокриц совершенно безграмотным. — Не успокоится, — прошептал Гарри, доставая из кармана круглый белый камушек с чёрным отверстием. — Что это? — удивился Рон. — Глаз Гора. Когда-то бог Гор дал проглотить свой глаз отцу, чтобы воскресить его. И глаз превратился в камень, способный каждому ответить на жизненно важный вопрос. На единственный. Гермиона спросила, прекратят ли когда-нибудь в Хогвартсе ненавидеть грязнокровок? — И что? — встрепенулся Рон. — И камень ответил — «никогда»! — Жалко Гермиону, — посочувствовал Уизли. — Хотя она, конечно, и задавака. Друзьям, разумеется, даже в голову не пришло, спросить волшебный камень, ЗА ЧТО грязнокровок так ненавидят в Хогвардсе? А проблема не стоила не то что магического Глаза — яйца перепёлки. Дети маглов до поступления в магическую школу успевали научиться считать и писать- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »