отправил, я журналист, пишу статью о том, что у вас тут происходит.

Анзор бросил красить, положил кисточку на банку и повернулся, снимая перчатки.

— У нас происходит, верно. Иногда мне и самому жутко становится.

— Ну вы расскажите, поделитесь, я ко всякому привык, — заинтересовался Артем.

— Нет, всё это шайтан делает, я держусь от этого подальше, — отмахнулся Анзор.

— Редакция выделила мне бюджет, и я умею быть благодарным, — он придвинулся и шепнул ему сумму прямо в ухо, — и это только вам лично, наличными, если мне поможете.

Анзор просиял, деньги были ему очень кстати:

— Я, пожалуй, согласен, у вас есть камера? Могу вам кое-что показать, но плыть надо вечером и очень осторожно.

— Камера найдётся. Я живу в доме у самой реки и там есть лодка. Во сколько мне быть готовым?

— Понадобится ещё фонарь и тёплая одежда. Плыть придётся медленно, поэтому долго. Я зайду в одиннадцать. А ты сходи пока в столовку к Алевтине, она из местных, из Лихоборов, ты должен был проезжать поворот на деревню, когда сюда ехал. Наверняка что-нибудь полезное тебе расскажет.

Столовкой Анзор назвал ресторан «Чердак» на втором этаже большого административного корпуса. Постояльцы уже позавтракали, работники деловито меняли скатерти и расставляли приборы, готовясь к новому нашествию отдыхающих в обед. Алевтина поразила Артёма своей худобой, ещё никогда он не сталкивался с поваром, который бы не раздобрел на собственной стряпне. Вытянутое молодое лицо было покрыто веснушками, волосы аккуратно убраны под накрахмаленный белый колпак, а на плечи накинут халат, делавший её похожей на медицинского работника.

— Алевтина… — Артём помедлил, предложив ей подсказать своё отчество.

— Да можно просто Алевтина, — она махнула рукой, — рано мне ещё по имени отчеству.

— Хорошо, а меня зовут Артём, я журналист из Москвы, пишу вот про то, что у вас тут происходит, — он виновато развёл руками.

Ей сразу понравился этот высокий улыбчивый молодой человек. На вид около тридцати, «но как-то уж слишком широкоплеч для журналиста, может спортсмен»? — подумала Алевтина, сразу вспомнив недавно прочитанную ей в журнале историю о знаменитом пловце, который получил травму и вынужден был уйти из спорта, после чего начал пить, но сумел справиться с зависимостью и нашёл себя в журналистике и теперь рассказывает о чужих спортивных победах.

— Я припоминаю, вы же призёр летней олимпиады? А теперь спортивный журналист, я читала о вас в журнале.

— Нет, — Артём усмехнулся, — журналист я действительно недавно, но был совсем по другой части — военным корреспондентом.

Алевтина приосанилась, военные ей нравились даже больше, чем спортсмены:

— С удовольствием помогу, о чём вы хотите спросить? — она показала рукой на свободный стол, и они присели.

— Здесь происходили странные вещи, и я хочу докопаться до сути. Мне сказали, что вы родом из этих мест и наверняка что-то знаете.

— Да, я родилась в Лихоборах, это неподалёку отсюда. Всего тридцать домов было, а сейчас и того меньше. Хотя при царе это место хорошо знали, разбойничья деревня была, обходили её стороной «за три версты», как у нас говорят, оттого и название осталось. Мужики собрались в артель и тем промышляли, что на тракте обозы грабили. Но потом пришли солдаты, все конечно тут же по лесам попрятались, а они со злости, что не нашли никого, взяли да и сожгли всю деревню до последнего сарая. Когда из леса народ вернулся и увидел пепелище там, где были их дома, кто-то даже с горя повесился, но много к казакам ушло, лишь некоторые решили остаться и в стороне, к речке ближе, отстроились заново, но теперь уж о грабеже и не помышляли.

— Интересно вы рассказываете, прямо заслушаешься, — подбодрил девушку Артём.

— Это потому, что я одно время хотела экскурсоводом стать, но не доучилась.

— Жаль, — искренне посочувствовал Артём, — а в советское время что тут было? Пётр Петрович упоминал про какой-то лагерь…

— Да, «Чёрное солнце», его называли, он за год до войны всего открылся. Под этим названием атомный проект проходил тогда. Потому что здесь больше всего, чем где бы то ни было в СССР сидело всяких докторов и академиков. Им ставили задачи и спрашивали строго, если справился — молодец, получаешь поёк усиленный, а нет, так тебя к реке и пулю в затылок. Они называли это «пойти на речку искупаться».

— А над чем работали учёные?

— Разное. Кто-то даже танки придумывал, а один парашют изобрёл нового типа, так его сначала даже освободить хотели и наградить, так понравилась разработка, но дефицит начался и материал взяли подешевле, и парашюты тут же падать стали. — А что с изобретателем?

— Расстреляли конечно, как и полагается. Генетиков группой прям посадили, говорили чуть ли не целый институт в лагерь отправили, что-то они там с экспериментами напортачили. Разбираться не стали. Военное время, враг у ворот, просто отправили исправлять ошибки уже за колючей проволокой, да и к тому же живого материала для опытов у них теперь было более, чем достаточно.

— А вы откуда про это так подробно знаете?

— Да у нас пол деревни в охранники подалось, работа не пыльная, стой себе на вышке да папиросу кури, а платили хорошо.

— А что сейчас на месте лагеря?

— Территория у него большая была, что-то у военных осталось, что-то развалилось, где-то уж и под дачи-участки продали.

— Интересно было бы туда заглянуть, полезно для статьи будет.

— Одному лучше этого не делать, возьмите в проводники Григория Степановича или по другому — Степаныча, как его все у нас зовут, он полковник запаса, у нас сторожем работает, его все знают.

— Как это, полковник и сторожем?

— Ничего странного, он же немолод, на пенсии уже, а это хорошая к ней прибавка.

— Спасибо за совет, непременно воспользуюсь.

— Вот возьмите, — она поставила на стол запотевшую стопку с зеленоватой настойкой и тарелочку с чесночным салом. — Наша фирменная хреновуха, за счёт заведения, гости очень её любят.

Артём недоверчиво поднял стопку и принюхался, пахло свежестью трав, холодной водкой и какой-то суровой крестьянской жизнью. Он шумно выпил и, крякнув от удовольствия, закусил салом. Тепло приятно расползлось по телу.

— Спасибо, вы очень хорошо готовите, — сообщил он Алевтине и, подмигнув, вышел на улицу.

* * *

В дверь настойчиво постучали. Артём оторвался от ноутбука и посмотрел в окно. Уже окончательно стемнело, отбрасывая причудливые тени, на ветру покачивался тусклый жёлтый фонарь. Он захлопнул крышку компьютера и открыл дверь. На пороге стоял Анзор, одетый в высокие болотные сапоги и длинный зелёный