Шарлотта Ульрих Коллекция «Romantic»

Часть 1

Глава 1

— Ты уверена, что квартира тринадцатая?

— Вроде…

— Может, другая? — я не могла взять в толк, как можно забыть такой номер.

— Нет, я помню расположение!

Мама позвонила. Тишина. Затем шаги в тамбуре. Я почувствовала легкую дрожь, но потом успокоила себя. Я там никого не знаю! Да и какая разница? Дверь отворилась, на пороге стоял мужчина. Черноволосый, высокий. Пришлось задрать голову, чтобы взглянуть на него.

— О! Саша! — радостно закричала мама. — А это мы!

Кто «мы»? Этот человек никогда меня не видел! При чем тут «мы»?

По дороге сюда мама рассказывала, что идем к ее институтской подруге. И я шла с удовольствием, потому что хотела посмотреть, как живут другие люди, да еще в незнакомом городе. Сравнить, представить себя на их месте. А тут интерес еще сильнее вырос, я никогда не встречала тех, кто бы жил под тринадцатым номером. Разве «тринадцать» не означает навлекать на себя несчастья? Я взглянула еще раз на мужчину. Кажется, он так не считал.

Я разглядывала каждую деталь. Коридор. Обычный: серый ковролин, обои, вешалка. Дверь на кухню, дверь в комнаты, занавески в проеме… Ничто не указывало на особенность или избранность номера «тринадцать».

Мама повесила мою шубу. Затем к нам вышла женщина, та институтская подруга, светловолосая, невысокая (даже ниже меня) и… старая.

Ну, вернее, обычная… Я ее узнала по родительским фотографиям, там она была красивая, а глаза смотрели странно, завораживающе: зрачок срезался верхним веком, а до нижнего не доходил. Сейчас они смотрели так же, но отчего-то перестали быть красивыми.

— Адрес-то я забыла… — оправдывалась мама. — Дом помню, третий, а вот квартира… ну, вылетела из головы, и всё тут!

— Как ты могла забыть? — удивлялся мужчина, он уже успел проводить нас в комнату, посадить на диван, пододвинуть маленький столик и постелить скатерть. — Три — тринадцать!

— Точно! — восхитилась мама и повторила. — Три-тринадцать!

Я тоже повторила про себя.

Мама начала полагающиеся причитания: мы как снег на голову, да еще с пустыми руками. Вообще-то, это правда. Мы уже были до этого в гостях, ушли, и вдруг ей в голову ударило, что нужно сейчас, срочно отправиться на поиски подруги.

— Дочь, — она указала на меня, — заняла первое место. Мы сюда на олимпиаду приехали. По русскому языку.

Хвасталась. Но мне нравилось, когда мною хвастались. Лица мужчины и женщины вытянулись, отобразив глубокую задумчивость.

— Какая умная девочка! — восхитилась женщина, а затем посмотрела на меня как на редкий экспонат.

Понятно, о школьных олимпиадах, может, они и слышали, но близко к ним точно не подходили. Пришлось скромно опустить глаза. Я обычный ребенок! И во мне нет ни капли самодовольства! Мама светилась от гордости. Хотя гордость пришла к ней не сразу, а первая реакция была скорее отрицательной.

— У тебя первое место… — сообщила она, заглядывая в мою комнату.

Я сидела на диване и ничего не делала.

— Угу.

— Ты поедешь в область, — сказала строже.

— Угу.

— Тебе надо готовиться!!! — практически разъяренно произнесла она и захлопнула дверь.

Мама являлась не только моей мамой, но и моим учителем по русскому языку, моим классным руководителем и бывшим директором школы. Поэтому, если она утверждала, что первое место — это плохо, значит, так оно и есть. Я, конечно, не готовилась.

На столе появились не только чашки и чайник, но и запакованная коробка конфет. Удивительно! В нашем доме, если случайно нагрянули гости, не нашлось бы ничего, а тем более запакованного!

— А Тоня, — мужчина кивнул в сторону жены, — вот недавно пыталась научиться летать…

— В каком смысле? — мама рассмеялась.

— Да вот, из окна выпала…

— Как это? — смех мамы стал настороженным.

— Мыла окно, голова закружилась… — объяснила женщина.

— А внизу кто-то старый диван выкинул… Вот она и отпружинила.

— Перелом ноги в нескольких местах и что-то с позвоночником.

Я еще раз подумала о номере тринадцать. Совпадение? Что он обозначал? Несчастье? Выпасть из окна. Или знак избранных? Диван же кто-то выбросил!

Разговоры пошли о переломах, больницах, уколах. Рассказывала больше женщина, серьезно, тревожно и… неинтересно. Чтобы себя развлечь, я продолжила разглядывать обстановку. Картины в доме — признак интеллигентной семьи! Так всегда говорила мама. У нас их штуки три, а здесь даже побольше! Они висели под часами с березками, сугробами, домиками. И все почему-то казались одинаковыми.

— Она единственная из школы, которая в этом году из девятых классов поехала на область, — мама снова перевела разговор на меня. — Везу еще одну девочку из десятого, несколько человек из другой школы, и еще добавили трех мальчиков из района.

«Три мальчика из района» присоединились к нам на вокзале. В общем, из троих мне понравились все трое.

— Понимаешь, Тонь, всю жизнь проработала в этой школе, уж на правах бывшего директора могу дочь отвезти! — продолжала мама, а женщина говорила в ответ:

— Бывают же умные дети…

Потом забывала и снова повторяла:

— Бывают же умные дети…

В семье я не была предметом внимания. Лавры доставались старшей сестре. Это она в восемь выразительно читала стихи, когда я и в пятнадцать говорила тихо и невнятно; она в девять атаманила во дворе, у меня же с нахождением подруг всегда были проблемы; в десять она устраивала кукольные концерты для всего двора, в одиннадцать выдумывала планеты, их флору, фауну и местные легенды; в двенадцать играла в школьных спектаклях, а в тринадцать «отбилась от рук». Так что если вначале на меня не обращали внимания в силу талантливости старшей сестры и моего малолетства, то затем — в силу ее распущенности и, опять же, моего малолетства.

— А Саша учиться не хочет, — вздохнула женщина, и я навострила уши.

Мама говорила, что у них есть сын, вроде мой ровесник… А… Какое-нибудь очередное мелкое чмо! Подумала я по дороге. С мальчиками мне никогда не везло.

— Он сидит до ночи со своим компьютером, учебу забросил.

— Кстати, где ваш Саша? — спросила мама.

— Он спит, — ответил мужчина.

Спит? Я постаралась прикинуть, который час. Нет и десяти! Я стерла с лица всё, что могло отразить мои мысли. Что за придурок, который мало того, плохо учится, еще и рано ложится спать?!!

— Сейчас мы его разбудим!

— Да пусть спит! — воскликнула мама. —